дела в порту?
– Плохо. Старков оказался негодяем.
– Что-то еще можно сделать?
– Делаю. Как ты отдохнула?
– Очень хорошо. Жаль, что ты не выбрался. Погода была прекрасная. Я загорала без купальника. Увидишь!
– Это все?
– Нет, не все… Нинка склоняла меня к лесбиянству.
– Склонила?
– Это же шутка, Эд!
– Ах, шутка?
Муж молча прихлебывал тибетский чай. Лидия Николаевна ела фруктовый салат и думала о том, что сегодня будет с ним необыкновенно нежна, но, конечно, не настолько, чтобы чрезмерной отзывчивостью выдать свою вину. Оглядывая залу, она посмотрела на портрет и вздрогнула от неожиданности: в глазах нарисованной женщины появилась блудливая поволока.
– Теперь заметила? – спросил муж.
– Что?
– Когда протирали пыль, повредили графит. Рисунок был плохо зафиксирован. Иди к себе!
– Ты придешь?
– Попытаюсь…
Поднявшись в спальню, Лидия Николаевна снова долго смотрела на себя в зеркало, стараясь уловить случившиеся в ней предательские перемены, потом ей показалось, что от тела все-таки исходит еле уловимый запах курортного соития, и она натерлась ароматическим кремом, который купила когда-то в Париже, но так ни разу им и не воспользовалась. Потом вдруг спохватилась, что именно этот неведомый мужу запах может вызвать подозрения, и долго смывала крем с кожи, до красноты натираясь мочалкой.
Эдуард Викторович все не шел. Она, чтобы отвлечься, позвонила Нинке и выяснила, что Рустам подхватил в Африке жуткую кишечную инфекцию и стал «настоящим санузником».
Муж так и не появился. Ночью ее разбудили крики. Она припала к окну и увидела, как по освещенной лестнице несколько охранников протащили какого-то человека, изуродованного до кровавой неузнаваемости. Только по сломанному носу можно было догадаться, что волокли они Костю. Она забилась в угол и, дрожа от ужаса, ждала, когда придут за ней.
«Вызывай милицию!» – истошно вопила Благонамеренная Дама.
«Какая милиция! У него вся милиция куплена! – злорадно отвечала Оторва. – Раньше надо было думать!»
– Пропадите вы пропадом! – заплакала Лидия Николаевна. – Суки!
Снаружи что-то происходило: слышались отрывистые команды, хлопанье автомобильных дверей, рокот моторов, но подойти к окну было страшно. Потом все стихло. Выждав с час, она спустилась в холл. В камине чуть шевелились дотлевавшие угли. Лидия Николаевна подошла и заметила золотой уголок от сгоревшей рамки.
Утром приехала Нинка, необычно серьезная и бледная.
– Телевизор смотрела? – спросила она с порога.
– Какой телевизор?
Нинка молча включила огромный плоский экран. Заканчивалась популярная гастрономическая передача «ВИП-кухня», которую вел популярный некогда бард. В гостях у него был известный правозащитник, в прежние времена прославившийся всемирно известной антисоветской голодовкой, кажется, вместе с Романом Старковым. Теперь он показывал телезрителям, как готовится его любимое блюдо.
«А лучок?» –