прочь от замка. – Ты же знаешь о воле Таера?
–Да. Скажи, ты ведь…горюешь о нем?
–Очень сильно. Было больнее, когда умер отец. Но сейчас тоже больно. Просто…понимаешь, столько всего случилось. Я поневоле отвлекаюсь от своих чувств. Я ведь не ждал такого, Рей. Если все у Ирвинделла сложится удачно, я стану королем.
Рейна с сомнением покачала головой:
–Ты сильно рискуешь. Тебе будет противостоять весь юг, весь запад и восток. Может быть, не все северяне последуют за тобой. Нет, ты не подумай, я понимаю, что иначе нельзя, но, Морри, разве нет иного выхода, кроме войны?
Моэраль остановился, ласково провел пальцами по щеке Рейны, на миг задержавшись на подбородке.
–Нет иного выхода, Рей, нет. Зато только вдумайся: ты будешь королевой!
Рейна горько усмехнулась:
–Пусть посмеются надо мной, мне не нужна корона. Мне нужен ты – живой и здоровый.
Моэраль шаловливо улыбнулся и склонился к Рейне, ловя ее губы. Но Рейна отстранилась.
–Морри! Не отвлекай меня! Слушай, – она отошла, приникла лбом к теряющему листву ясеню, и до Моэраля донесся ее тихий, вдруг осипший голос. – Я боюсь за тебя. Боюсь ночью и днем. Я знаю, что это неизбежно, но ни на миг не хочу тебя отпускать.
Мужчина подошел к Рейне сзади и крепко обнял.
–Но это моя корона, Рей…
–Я знаю! – Рейна стремительно обернулась. – Все я знаю! Но мне дурно становится от мысли, что ты идешь на войну, где тебя могут убить. Моэраль! Я не смогу жить без тебя! Ты – моя душа, ты вся моя жизнь, ты…
Моэраль не стал ждать окончания речи. Рывком прижав к себе Рейну, он закрыл ей рот поцелуем. Кровь вскипела, заставив прижать девушку телом к дереву, целовать вновь и вновь. Он тонул в ней, как в бушующей горной реке, тонул, и не чаял выплыть.
–Моя, – шептал он, приникая губами к белоснежной девичьей шее. – Только моя. Милая моя, любимая…
Рейна понимала – еще немного, и он вновь скажет, как хочет ее, но к чему слова, если тело красноречивей любых слов? А Моэраль шептал, осыпая ее поцелуями:
–Моя, вся моя… Ты ведь будешь моей? Ты выйдешь за меня, правда ведь? Выйдешь, как только я вернусь из Иэраля?
Рейна кивала. Сердце болело и рвалось – так тяготил страх. Ей казалось – боги и впрямь создали их друг для друга, но разве можно верить милосердию богов? Женской интуицией она ощущала что-то злое, тучей зависшее над головой, и ей хотелось намертво вцепиться в Моэраля, сделать что угодно, только удержать.
Одинокая слезинка бессилия скользнула по щеке, но тут же была подхвачена его языком.
–Не плачь, любимая, уже летом я сделаю тебя королевой… Только обещай, что будешь моей…
И снова поцелуи, на которые Рейна доверчиво отвечала, приникнув к широкой мужской груди. Ее подсознательный страх таял, смывался без остатка потоками страсти, горячее дыхание обжигало, по телу проходила сладкая яростная дрожь. Казалось, продлись подольше это мгновение, и ничего плохого уже не случится, печать ее любви защитит его