спину от ветра и холодных капель дождя. Но тут лавочек нет, а те, что стоят на главных улицах, просто лавочки, без навесов и каких-либо спинок. Искать какой-нибудь большой магазин, в котором можно было гулять на протяжении всего ливня, так же не хотелось – общество непонятных людей (а в таких магазинах в такую погоду людей хоть отбавляй), отталкивало даже больше возможности промокнуть под дождем.
Еще раз оглядевшись по сторонам, молодой человек неуверенно вздохнул, и быстрым шагом направился к двери магазина эзотерики. Дверь притягивала к себе; прикасаясь к ручке, такой блестящей и желанной, в голове появился синоним ситуации «в омут с головой». Этот омут затягивал, этот омут был по ту сторону двери, путник это чувствовал. Чувствовал, и даже знал он и то, что отвернись он от двери, сделай всего несколько шагов в сторону, куда-либо прочь, и омут навсегда отпустит и забудется, но было уже поздно, рука легла на ручку двери, от чего та с легкостью опустилась, и дверь начала открываться. Ее скрип сильно смахивал на смех и шепот, словно подтверждающие то, что еще один зевака попался в ее плен. Хотя, скорее всего, это было воображение и последствие волнительных будней. Закрыв глаза на несколько секунд, как он всегда делал, когда ему нужно было собраться с мыслями или при выборе правильного решения, молодой человек шагнул внутрь. В этот момент за его спиной дождь обрушился на улицы города со всей своей силой, прогоняя даже самых упрямых гуляк с центральных улиц, скрывая последние напоминания теплых дней, смывая следы о том, что в небольшой переулок заходил какой-то запутавшийся в своих мыслях человек.
Дверь за спиной закрылась беззвучно и незаметно (все-таки скрип был плодом воображения). О том, что дверь вообще открывалась, свидетельствовал лишь тихий перезвон музыкального ветра, висевшего над дверью, и который при ее открывании издавал сочетание приятных звуков, с целью оповестить продавца, наверняка сидевшим где-нибудь в укромном месте с телефоном или ноутбуком, о том, что к ним пришел посетитель.
Молодой человек осмотрел помещение. От легкого перезвона ветра, который так и не прекращался, на душе делалось спокойнее, отчего комната становилось симпатичнее с каждым мгновеньем. Комната была небольшой, но светлой и чистой, сразу же ломая стереотипное представление о магических лавках, которые большинства людей представляют полумрачными, грязными, завешенными всевозможной «волшебной» ахинеей, вроде лягушек, трав и тому подобного. Здесь же царил порядок и аккуратность, что делало эту лавку схожей с аптекой (что-то подсказывало гостю, что когда-то давно тут была именно аптека). Вся комната была хорошо освещена лампами, не давая для тени ни единого угла, а жалюзи, которыми были плотно закрыты большие окна, делали помещение недосягаемым для дневного света, вне зависимости был ли он на улице, или давно сменил себя на вечернюю, или серую и осеннюю как сейчас, мглу.
Несмотря на небольшой размер,