Андрея больше нет, и никогда не будет. Смерть была такой нелепой и неожиданной, что Галя окаменела. У неё даже не было слёз. Её сознание отключилось, и она действовала, как автомат, делая всё, что ей говорили. Она очнулась только у могилы, когда свекровь громко запричитала:
– Закатилось моё солнышко, свет померк. Осиротела моя душенька, пусто в ней. Нету сына моего, родного, нет Андрюшеньки. Как же жить теперь мне, одинёшенькой, без сыночка моего единственного? – она ещё долго кричала сквозь рыдания. И Галя будто проснулась – у неё началась истерика. Она кричала и рвалась к могиле. Потоки слёз, и бурные рыдания, сняли с неё слишком опасное напряжение. Она пришла в себя. Но душа её не успокоилась.
Вернувшись на работу после похорон, она подошла к психоневрологу и попросила помочь ей обрести равновесие. У неё растёт сын. Он и так получил психическую травму от смерти отца.
Психоневролог, пожилой мужчина, сидя напротив, взял её за руку, и тихо сказал:
– Смерть чаще всего приходит слишком рано. Таков закон жизни. Человеку не дано выбирать. Ваш муж умер счастливым. Смерть его была мгновенной, он не успел даже испугаться. Его жизнь была короткой, но яркой. Вместо себя он оставил сына. Вырастите его достойным человеком.
Для себя Галя решила, что никогда больше не выйдет замуж, потому что не хочет предавать память любимого мужа. Жила же мама без мужа, когда отец бросил их, и она проживёт.
После этой смерти, Галя поняла, что оставаться операционной сестрой она больше не сможет, и её перевели работать с лечащим врачом – в палатах для выздоравливающих больных.
В прошлом году, 1 августа – роковую для неё дату, она подменяла заболевшую медсестру из реанимации в травматологии, когда привезли растерзанного мужчину с железнодорожного перегона. Галя помогала хирургу обрабатывать и бинтовать раны. Она обратила внимание на его руки – длинные чуткие руки музыканта, с аккуратно постриженными ногтями.
– Главная печаль – рана на голове. Сделаем рентген, посмотрим, задет ли мозг. Если да, то это будет прискорбно для больного. Рана нанесена предположительно кастетом, но убивец был, видимо, ниже ростом, поэтому сотрясение мозга налицо, а травма мозга под вопросом. Всё остальное заживёт, мужик, по ходу, молодой. Мы с тобой всё вправили, зафиксировали и так далее, – говорил хирург, закуривая, – а спасибо-то уж и не жди, он, когда очухается, про нас и не вспомнит. Вот, работёнка у нас! Какой-нибудь безголосый певец проквакает под фонограмму 2 минуты, а ему аплодисменты и цветы, и бабки такие, что дворцы в 5 этажей строят.
– Так мы же не за спасибо работаем, а цветы и нам дарят иногда благодарные больные, – возразила Галя.
– Идейная, значит! Ну-ну!
Много больных прошло в этот день через руки хирурга с Галиной помощью. Но этот больной почему-то зацепил её душу. Она подумала, что когда его переведут к ним в неврологическое отделение, она постарается, чисто по-человечески,