от времени страже всё же приходилось наведываться в такие места и разгонять осевших там дармоедов, но по вполне понятным причинам этот метод не давал особых результатов, так как больше напоминал охоту за блохами, перескакивающими на другой бок, как только собаке вздумалось почесаться, а закрыть опустевший притон они не имели права, поскольку, благодаря новым королевским законам – тот больше не считался ни за городскую, ни за частную собственность.
Однако в этот раз творилось что-то странное. Никто из прошедших сквозь спины стражей пьянчуг и дебоширов не подвергался абсолютно никакому наказанию, а по велению их старшины мог свободно гулять рядом или плестись на все четыре стороны, как только стражи заканчивали свой осмотр и уходили дальше.
– Небось опять прирезали кого-то… – шваркнул своим убитым голосом один из побиравшихся рядом стариков, прозванный среди остальных его товарищей за свою внешность «сапожником».
– А пёс иво знает! – ответил ему другой мужик с просто вусмерть заплывшей рожей и закопался поглубже в свою до безобразия ободранную тужурку.
– Ну, хоть не бьють в этот рас-с, – поддержал их беседу третий и продолжил искать что-то из выброшенных на улицу вещей в ближайших кустах. – А то ведь не найдуть, кого там ищють, и вернутьси за нами!
– А кого ищут-то? – снова спросил «сапожник» своего беззубого товарища по имени Ганс.
– Да заез-зего какого-то проходимца с волосами, страш-вного такова! – рявкнул тот через дорогу и снова пригнулся к земле.
– Вот те на-а, а мы-то тут причём? – снова протянул «сапожник», больше ради того, чтобы поддержать разгоравшуюся беседу.
– А мы всегда крайние, – констатировал горьким голосом присоединившийся к ним новый собеседник с бутылкой мутного пойла в руках. – Ну что, давайте накатим что ли тогда, ребят?
Все в их собравшейся компании одобрительно замычали, ожидая подобного момента.
Запахнувшись в плащ и положив лук между подогнутых коленей, Гортер мирно дремал в холодном углу недостроенного дома, навострившись следить за происходящем в соседнем окне, прислушиваясь к нему одним ближайшим ухом. Правда, даже в этом случае ему приходилось сильно контролировать свой беспокойный сон и изо всех сил пытаться удержаться на краю своего сознания, чтобы не рухнуть в бесконечную пропасть коварной измотанности, разверзшуюся перед ним словно океанское дно. Уже дважды в это временное убежище, случайно найденное Гортером не так давно, забредал странный городской патруль, желавший найти кого-то особенного, но каждый раз следопыту удавалось опередить их, услышав чужие шаги на подходе к нижним этажам здания, и, мгновенно проснувшись, осторожно перемеситься на деревянные парапеты под крышу, где уже давно лежали его рюкзак и колчан, но где не хватало достаточно места для самого Гортера, из-за чего ему потом снова приходилось спускаться