чтобы выглядели глаженными и, вообще, старался не попадаться майору на глаза, но все равно к концу первой недели у меня было двенадцать суток отложенного ареста, хотя была возможность посидеть – не сажали. Я сначала не мог взять в толк, чего это он меня не сажает, но потом понял его коварный план. Этот изверг решил насобирать как можно больше суток ареста и посадить меня в конце месяца, чтобы я сидел после сборов, когда все уедут домой. Я получал сроки, когда, выходя из сортира и застегивая ширинку не отдал честь, проходившему мимо лейтенанту, за плохо выдраенный котел, когда я дежурил по кухне, хотя котел был не моя обязанность, но для него это значения не имело. Однажды на плацу, сняв со студентов сапоги, он увидел, что у всех одеты шерстяные носки, я за всех получил новый срок, так как вовремя не доложил об этом командованию?? В общем, имей я шапку невидимку, мой срок все равно бы рос, только из-за того, что меня нигде не видно.
На следующей неделе у нас были стрельбы – лафа! Пистолет ТТ, расстояние до мишени пятнадцать метров, мишень №4 на натянутой веревке, которая качалась на ветру туда-сюда. Выстрелов давалось три и оценивалась стрельба так: 16 очков – 3-ка, 19 очков – 4-ка и 22 очка – 5-ка. Пол дня проходили инструктаж: на человека оружие не наводить, при стрельбе глаза не закрывать, при вопросе поворачивать только голову, руки с пистолетом не поворачивать. Зрелище стрельбы напоминало посещение цирка, так как многие никогда не стреляли из боевого оружия, не то что из ТТ 1935 г. выпуска, курок которого был настолько тугой, что пока на него жали, дуло уже почти упиралось в землю.
В общем, из 27 человек 10 вообще не попали в мишень, пятерки тоже отсутствовали. Когда выкрикнули мою, последнюю по алфавиту фамилию, я спросил:
– Товарищ майор, если я выбью не 22 очка, а 23, у меня же не будет 6-ка, может снимите за это трое суток ареста?
Как уже писал, я занимался подводным плаванием, а в то время это был военизированный вид спорта и одним из видов троеборья была стрельба из «Марголина» на 25 метров, так что я стрелял прилично и по мишени №4 с пятнадцати метров с учетом даже веревки 27—28 очков выбил бы точно. Но этого майор не знал. Он думал, что я буду стрелять, так же как и все, на удачу. Немного поколебавшись, на всякий случай поднял «планку» до 27 очков. Я сказал, что это очень много и за это надо бы снять весь срок ареста. Во взводе, с подачи Николаева, который прекрасно знал, что я умею стрелять, прошел ропот, мол, трепло, куда ему 27, накажите его тов. Майор прибавьте ему еще пару суток за хвастовство. Так и решили, если я выбью 28 очков, то с меня снимется 6 суток, если 29 или 30, то все 12, а если я не смогу выбить 28 очков, то за каждое ненаборное очко до 28 прибавляются трое суток. Обратившись к взводу, он сказал примерно так:
– Я думаю, это справедливое решение, боец должен с оружием в руках уметь искупить свою вину.
Он еще долго говорил, а потом приказал стрелять. Результат был 29 очков. Майор долго смотрел на мишень, а потом заявил, что я его обманул, так как не сказал, что умею стрелять, на что я возразил:
– Во –