мальчик, ты поедешь с нами на Сицилию и покажешь то место, которое видел на фреске, – сказал один из мужчин со скрипящей издевкой.
Сердце Джованни радостно подпрыгнуло. Из их слов можно было сделать вывод, что фреску они не видели! Это очень радовало! Зато не радовало, что они почти прижали его к стене. Он даже уже представил себе, как его прокалывают клинки, и он превращается в поросенка на вертеле.
«Успокойся, – сказал он сам себе. – Они не могут меня посадить на свои лезвия! Я ведь единственный, кто видел фреску! Без меня они ее не найдут!»
– Сколько от сокровища будет моим? – деловито поинтересовался Джованни.
Незнакомцы сначала оторопели и воззрились на него с искренним изумлением, а потом также искренне расхохотались. До слез. Они так веселились, что потеряли ту самую бдительность. Момент, которого Джованни ждал, настал!
Парень резко дернулся в сторону и со всей силы толкнул обоих в грудь. Потом бросился бежать по улице. Мужчины, придя в себя, помчались следом, крича и размахивая руками. Но молодость была союзницей Джованни. Он двигал ногами куда быстрее двух стариканов, вместе взятых. Он свернул в темный переулок, потом еще в один и вскоре буквально растворился во флорентийском лабиринте.
От стремительного бега на пределе своих сил Джованни почувствовал вкус крови во рту. В то же мгновение в нос ему ударил запах сырости. Значит, Арно была совсем близко, а выходить на берег не стоило, иначе его могли заметить.
Джованни остановился на темной крошечной пьяцце и прислонился к стене дома. Отдышавшись и приведя сердцебиение в норму, он пощупал свою челюсть. Она казалась вполне целой, только припухла слегка, если верить своим ощущениям.
Ситуация осложнилась. Эти два негодяя выследили его и теперь, вероятно, будут шататься около дворца Якопо. «Наверное, отныне они будут сидеть там в засаде и поджидать моего возвращения, – подумал Джованни. – А это значит, что у меня нет ни денег, ни коня… Придется добираться до Ливорно, с учетом этого обстоятельства…»
Джованни огляделся. Его плотным кольцом окружали дома с закрытыми ставнями. Стояла такая тишина, что можно было различить несколько разных вариантов храпа, доносящихся из окон. Джованни наощупь двинулся вдоль стены, стараясь не производить ни звука. Дыхание его стало неслышным, а сердце окончательно выровняло свой ритм. Луна пряталась в облачных перинах, потому заметить его могли только острые глаза ночных животных, но их нигде не было видно.
Добравшись до угла, Джованни свернул в переулок, спускающийся к Арно. По-прежнему прижимаясь к стене, он вышел на Lungarno Benvenuto Cellini, бегущую вдоль реки. На противоположном берегу смутно вырисовывался силуэт города, укрытый ночным покрывалом. Где-то недалеко на той стороне реки должны были стоять конюшни, но как туда перебраться?
«Почему бы не пойти по этой стороне? – размышлял он. – Если пойти вглубь от центра, в направлении Ливорно, то с таким же успехом можно наткнуться на конюшню».
Джованни снова обратил взор на противоположный