вы раздобыли копию завещания. Джервис просмотрел все метрические книги и установил, что со времени исчезновения интересующего нас джентльмена в этих приходах не хоронили человека по имени Джон Беллингэм. Так мы и думали. Кроме того, Джервис выяснил, что кто-то помимо нас наводил аналогичные справки. Этот факт тоже нетрудно было предсказать.
– А ваши собственные расследования?
– Они пока не дали должных результатов. Но доктор Норбери из Британского музея отнесся ко мне с участием и обещал всяческое содействие. Пожалуй, я прибегну к его помощи в своих изысканиях на предмет того, какое влияние оказывает время на физические свойства различных веществ.
– Раньше вы не упоминали об этом, – удивился Джервис.
– Я лишь недавно набросал план опытов и пока не уверен в их эффективности. Считаю вероятным, что с течением лет такие вещества, как дерево, кость, глина, штукатурка, подвергаются молекулярным изменениям. Если эксперименты подтвердят мою гипотезу, судебная медицина шагнет далеко вперед, и не только она. Ведь тогда эксперты научатся определять возраст объектов разного химического состава, наблюдая за их реакцией на электричество, тепло, свет и другие молекулярные колебания. Я ищу сотрудничества с доктором Норбери, поскольку в его силах предоставить мне для опытов объекты столь древние, что на них будут особенно заметны всевозможные воздействия извне. Однако вернемся к нашим проблемам. Именно от Норбери я узнал, что у Джона Беллингэма были друзья во Франции – коллекционеры и музейные работники, которых он посещал как с научными целями, так и для обмена раритетами. Я навел справки: ни один из них не встречался с египтологом во время его последнего визита в Париж. Более того, я не нашел ни единого человека, кто видел бы Джона Беллингэма тогда в Париже. В общем, эта поездка – сплошная загадка.
– Но ведь он возвратился оттуда, – заметил я, – значит, был там?
– Не обязательно, – возразил профессор, – нельзя определить значение неизвестного. Факты, которыми мы располагаем, взяты в основном из газет и допускают несколько толкований; их придется разбирать в суде, поэтому давайте подготовимся заранее. Я наметил пять гипотез. Первая: Джон Беллингэм жив. Вторая: он умер, и его похоронили неопознанным. Третья: его убил неизвестный преступник. Четвертая: с ним расправился Хёрст, а тело спрятал. Пятая: его лишил жизни родной брат Годфри. Рассмотрим по очереди каждую версию.
Если египтолог жив, значит, он: а) добровольно скрылся; b) внезапно потерял рассудок и где-то скитается; с) попал в тюрьму по ложному обвинению или по другим причинам. Добровольное исчезновение крайне неправдоподобно.
– Джеллико с этим не согласен, – вставил я. – Он говорит, что люди иногда исчезают, а потом внезапно возвращаются.
– Тогда почему он ходатайствует о признании факта смерти?
– Я спрашивал его. Он ответил, что в таком поступке нет ничего некорректного, ибо вся ответственность лежит на суде.
– Ерунда, – нахмурился Торндайк. – Джеллико состоит поверенным Джона Беллингэма,