me softly», и Николай начал подпевать. Он любил эту песню с детства, хоть тогда и не понимал слов.
Гости из дома успели переместиться в сад. Босс, задумавшись, едва не прошагал мимо невесты, которая окликнула его.
– Дядя Коля! Можно на минутку? Я вас быстренько на землю свалю, и дальше пойдете по своим делам, хорошо?
Она была не только дзюдоисткой, но и бесконтактный бой практиковала, поэтому Терехов не удивился подобной просьбе. Видимо, невеста слишком нервничает, хочет сбить напряжение. Он посмотрел в ее большие добрые глаза и искренне сказал:
– Санечка, для тебя сегодня все что уго…!
Его будто в солнечное сплетение ударили, и он, едва успев вдохнуть, упал на газон, прямо на пожухлые, припорошенные снегом листья. И это при том, что его никто не коснулся.
– Невероятно, так это правда! – И снова он услышал этот смех, как звон колокольчиков. Его обладательница восторгалась проделкой невесты, как ребенок, хлопая в ладоши и излучая жизнерадостность, которая теплом влилась Терехову в вены. Ясно, значит, Санька не нервничала, а демонстрировала кому-то свои навыки.
Когда перед глазами рассеялась тьма, он наконец увидел, кому именно.
Над ним склонилась худенькая незнакомка, протягивая руку помощи. Ее темные распущенные волосы упали на щеки, и она убрала передние пряди за уши, открывая высокие скулы с легким румянцем.
Впервые за долгие годы Николай растерялся при виде женщины, поэтому послушно сжал ее ладошку, тонкую и прохладную, и поднялся с земли. Он, онемев, пристально вглядывался в искрящиеся смехом карие глаза, пытаясь вспомнить это лицо, а не вспомнив, нахмурился. Что-то в ней было знакомым до боли … Да, точно – боль. Как отблеск безнадежности в мягком взгляде, как печать тоски, той самой, к которой человек давно привык и перестал скрывать, и она звучала даже в искреннем смехе.
– Вы не ушиблись1? – спросила она участливо, и Терехов с опозданием осознал, что незнакомка говорит по-английски.
– Простите, а вы…?
– Эмили Райт, я со стороны жениха.
– Вот оно что… Хм… А я Николай.
– О-у, как царь! – восхитилась она.
– В каком-то смысле, да…
– Пойдемте, смешаю вам коктейль, – предложила она в качестве компенсации, а Босс никак не мог прийти в себя.
– Удивительный момент, – пробормотал он.
– А я люблю удивлять, – с лукавым видом произнесла Эмили, и Терехов понял, что пропал.
Больше всего на свете он любил удивлять – и удивляться.
Глава 2. Кот
«Не глазей», – приказала себе Эмили, но, как примагниченная, то и дело переводила взгляд на мужчину, который шел рядом. Она, наверное, смущала его навязчивым вниманием, но от неожиданности забыла правила приличия. Эмили заблудилась в глубине его глаз и не могла найти выхода.
Это все вино на голодный желудок виновато, да еще здешняя атмосфера. Слишком много радости и заразительной энергии, которая захватила Эмили