струю дыма в потолок. – Мне что-то не по себе. Раньше все было стабильно.
– Ага, теперь живем в эпоху перемен, – съехидничал Лис. – Я подумал, что, возможно, сам Валерьевич и натравил военных на ренегатов из мастерской. Потому что те, скажем, стали получать деньги от Малинина?
– Тогда что мешает ему подослать военных к тракторной станции, чтобы нас не гробить?
– Станция дальше, а военные без крайней необходимости не суются глубоко в Зону, это всем известно. Мастерская в километре от границы. Уверен, с теми, кто у него на зарплате сидит, договориться не составило труда. Прогулочка, разминка. Сбегал, перебил всех и возвратился. Станция же в четырех километрах от блокпоста. И, по меркам Зоны, это – приличное расстояние.
– Не знаю. Странно все это… И уничтожение станции… Торгашу же раньше было выгодно иметь под собой эту точку, чтоб легче на новичков влиять. Постоянной опасностью пугать. Не нравится мне это, Лис. А сколько наших ляснется на зачистке? Ты не прикидывал?
– Если все пройдет так, как я задумал, то никто не гробанется. Для нас главное – сыграть на внезапности. Нас – двадцать, их – максимум тридцать. – Лис прервался и подкурил, потом продолжил: – Да, Валерьевич – не подарок, но я многим ему обязан. Мы все ему обязаны. Мужик следит за порядком, помогает людям адаптироваться в Зоне и прикрывает эту деревушку. Посмотри, как живут на диких территориях и как живем мы. У нас тут Эдем хренов! А эта бандитская шваль наших пацанов гасит. Не позволю! Те курьеры, на которых новичок натолкнулся на элеваторе… Муха, я знал их поименно. Как когда-то знал… – Бородач прервался на затяжку. – Ты понимаешь, о ком я. Пусть бандиты наконец-то поймут, что вечно терпеть их никто не будет. Пусть поймут, что за каждый поступок грядет расплата.
– Будем надеяться, что нам не придется никого хоронить. Устал я терять друзей. Скорей бы все закончилось. – Муха затушил сигарету об стол, оставив на гладкой деревянной поверхности черный след, после чего отправил окурок в фарфоровую пепельницу.
– Пора.
– Я скажу нашим, чтобы готовились.
– Выступаем через десять минут.
– Про новичка не забудь.
– Ты же всех созываешь, вот ты и не забудь, – улыбнулся Лис. – Я-то на память не жалуюсь, не забуду. Севка Беспалый, правильно?
– Не погуби себя из-за глупой мести и ненависти. Их уже не вернуть, брат.
– Я знаю.
Муха собирался было покинуть каморку, но остановился.
– И еще кое-что.
– Что?
– Береги себя.
– Спасибо. И ты себя.
Автобус «ЗИЛ» стоял на вечном приколе у горы, у подножия которой приткнулась деревенька. У облезлого борта автобуса лежало длинное бревно, заменяющее двум десяткам сталкеров скамейку.
Мужчины были вооружены укороченными «Калашниковыми» с навинченными на стволы «ПББС»[6]. Выделялись среди этих людей семеро: четверо с бесшумными винтовками типа «Винторез», двое с мощными американскими дробовиками «Ремингтон 1100» и один уникальный кадр с заряженным