Наконец, Лингрен выбрался из кустов на той стороне и с облегчением сбросил на землю импровизированные доспехи, вдыхая воздух полной грудью. Он вытащил неглубоко засевшие иголки, нашёл поблизости лонон повыше, и забрался в его спасительную густую раскидистую крону. Через минуту он уже крепко спал, уютно устроив своё уставшее и разбитое тело на широкой развилке. Сумерки спускались на землю, покрывая мир полупрозрачной серой вуалью, над лесом всходили два маленьких спутника планеты, неярко освещая верхушки деревьев.
Лингрен проснулся от громкого крика, чуть не упав с лонона, так как в первые мгновения не мог сообразить: где он, и что происходит? Затем, довольно быстро, он сообразил, что кричит один из его преследователей, в данный момент, находящийся в жёлтых кустах.
– «Так», – он радостно приподнялся на своём импровизированном ложе, пытаясь сквозь листья рассмотреть что-нибудь, – «сработало! Интересно, кто же из них попался в его ловушку, Коротышка или Верзила? Во всяком случае, в кусты они больше не сунутся, да и вообще, ночью дальше не пойдут, будут ждать до утра, затем обойдут кусты и поищут мои следы. Раздались частые хлопки выстрелов, пули ударили по жёлтым кустам, иногда попадая по шарам – хлопушкам, которые взрывались, осыпая кусты потоками игл. Вероятно, один из охотников на всякий случай решил обстрелять кусты, второму, скорее всего, было не до этого.
– «Стреляй, стреляй», – злорадно рассмеялся Лингрен. Затем, он повернулся на левый бок и спокойно заснул с улыбкой на губах.
Проснулся он рано, утро ещё только – только занималось, и над лесом висел лёгкий туман. Лингрен нарвал сочных плодов, позавтракал ими досыта, соскользнул по стволу лонона вниз и легко побежал дальше. За эту ночь он хорошо отдохнул и выспался, а радость маленькой победы придавала ему силы и вселяла надежду на успех. К полудню Лингрен неожиданно наткнулся на агнууп. Он не знал, что агнуупы могут расти в лесу на равнине, и очень удивился, когда, раздвинув в очередной раз кусты, увидел притаившийся в них хищный цветок. Этот кровожадный собрат тех цветов, которые росли в горах, отличался от них размерами и цветом. Он был немного поменьше, тёмно-коричневый, и имел не столь толстые и длинные щупальца.
– «С хуноосом ему, пожалуй, не справиться», – решил Лингрен, – «а, вот, человека вполне может и утащить. Что если и его использовать в качестве ловушки против охотников?»
Лингрен отломил длинную и толстую ветку, отыскал хорошо замаскированное в траве щупальце – отросток, и прижал его веткой к земле. Отросток быстро схватил ветку и обвил её, пытаясь впиться в ствол своими коготками. Лингрен осторожно отволок, вцепившийся в ветку отросток к проходу между кустами, забросал его травой, а, затем прошёл над ним, оставляя чёткий след. По уже испытанному сценарию, он забрался на лонон, росший недалеко от этого места, и затаился там. Шла вторая половина дня, солнце медленно перемещалось по синему небосклону, пройдя зенит, и изредка скрываясь