германские панцеры могут поражать его лобовую броню с дальних дистанций, уступая «руссише панцер» лишь в скорости. Основным и самым серьезным противником продолжают оставаться лишь КВ-2 с 90—100 мм бронированием и британские Mk. II («Матильда») с 80 мм передней бронёй. Но производство первых также значительно сократилось, а вторые поступают через Иран и Мурманск в незначительных количествах.
Кроме этого русская танковая промышленность всё не решается запустить в серийное производство свои САУ. СУ-5 (истребитель танков), что были захвачены в двух экземплярах в приграничных боях 41-го, так и не поставили на конвейер. С сентября по ноябрь был налажен выпуск самоходок ЗИС-30/50 на шасси тракторов «Комсомолец», с 50-мм полевым орудием. Выпущено всего 100 единиц. А между тем бои под Воронежем летом 1942 года показали – больше половины советских танков выбивается огнём германских штурмгешюц с безопасной для последних дистанции.
– Мой фюрер, приношу вам свои извинения! – заставил всех обернуться хорошо поставленный, почти театральный баритон. Через открывшуюся дверь входил округлый, затянутый в белый мундир с сиреневыми атласными отворотами главнокомандующий люфтваффе, рейхсмаршал Геринг. Он на ходу вытянул в партийном приветствии левую руку. (Паулюс отметил, что пухлые пальцы были унизаны массивными перстнями. Свечение, которое исходило от камней, слепило глаза.) Правую руку с маршальским жезлом он прижал к выступающему животу. – Хайль! Движение военных эшелонов на польской границе – наш милый фон Шпеер и впрямь вознамерился завалить вермахт новыми танками! Отрадно! Как, вы здесь? – он сделал вид, что не увидел Шпеера. – Приветствую вас, милый друг! – он бесцеремонно взял за плечо элегантного министра вооружений. Тряхнул его так, что на голове у того нарушился безукоризненный пробор с бриллиантином. – Кейтель! Старая гвардия видит вас! Победа и только победа…
Геринг начал с того, что со всеми подробностями поведал фюреру и присутствующим как провёл сегодняшнее утро. Скольких оленей он застрелил на охоте в «Каринхолл»: в своей резиденции в Восточной Пруссии, названной так в честь покойной жены. Затем фюреру была предложена фотография: пузатый рейхсмаршал в кожаных шортах с подтяжками, в шляпке с тетеревиным пёрышком, опершись на лук (колчан со стрелами висел через плечо), стоял на поверженном олене. (Паулюс едва сдержал своё презрение.) Эмма Зоннеман, нынешняя супруга, бывшая актриса берлинского варьете с чистой биографией, передавала фюреру наилучшие пожелания. Гитлер был невероятно растроган. Он, прижав руки к груди (на митингах в Нюрнберге они скрещивались у причинного места), улыбался. Его голубые глаза слезились и лучились от ностальгии. Обременённый «заботой» о нации, фюрер лишь мечтал о семейном счастье у камина, с детьми и внуками, в тайне для себя и окружающих побаиваясь оного.
– Геринг! – фюрер взял себя в руки. – Командующий 6-й армией Паулюс приглашён мною на заседание