раз пробегала мимо Верховского, и не заметить его она не могла. Князь затосковал. Неужели опять все старания прахом? Он смешон даже в собственных глазах, за его спиной уже шушукаются. Вероятно, завсегдатаи гостиных уже вычислили объект его страданий и показывают пальцем. Пусть, черт побери! Она мне нужна, я добьюсь своего!
– Неужели, князь, вас тронула горькая судьба сирот? – раздался насмешливый голос. Верховский встрепенулся. Астахова стояла перед ним.
«Какой дикий фасон платья, какой нелепый цвет, и это дурацкое перо в прическе!» – мысленно отметил про себя князь, который знал толк в женских нарядах.
– Конечно, судьба сирот не может оставлять равнодушным каждого порядочного человека, мадемуазель Лидия! Я, безусловно, внесу посильный вклад в ваше благородное дело, – он с достоинством поклонился. – Однако есть на свете вещи, которые гнетут меня гораздо сильнее!
Он помолчал, ожидая, что она сама спросит, что же так гнетет его душу. Но Лидия не проронила ни слова, продолжая рассматривать своего собеседника холодным и равнодушным взглядом больших выпуклых глаз.
«Чертова корова! Ты у меня еще помычишь!»
– Я осмелюсь продолжить, госпожа Астахова. С некоторого времени я имею несчастье пытаться привлечь внимание одной персоны к своей скромной особе. Однако вышеназванная персона не желает замечать моего присутствия…
– Нет, отчего же, – бесцеремонно перебила его купчиха, – я вижу, вы волочитесь за мною с момента нашего знакомства.
Евгения покоробил и тон, и сама фраза. Но он кротко продолжил:
– Позвольте, мадемуазель, я искал случая выказать мои чувства, мое страстное желание продолжить наше, столь краткое и поверхностное знакомство.
– А я не имею столь страстного желания! – опять же довольно резко заметила Астахова.
Евгений почувствовал, как внутри поднимается волна дикого раздражения. С натянутой улыбкой спросил:
– Отчего же, разве я обидел вас, разве чем не угодил?
– Нет, вовсе нет! Просто я не люблю красавчиков типа вас!
– Отчего красивые мужчины у вас в немилости, дорогая Лидия?
– За красивой оболочкой чаще всего прячется пустота, пшик! – заявила барышня с бесцеремонной наглостью.
Евгению показалось, что ему дали пощечину. Это становилось невыносимым. Астахова намеренно говорила с ним грубо, стараясь обидеть и унизить. Неслыханное дело!
– Помилуйте, сударыня? За что такое наказание? Отчего вы столь вызывающе нелюбезны со мною? – с трудом подавив бешенство, процедил сквозь зубы Евгений.
– Я намеренно хочу обидеть вас, господин Верховский, дабы вы более не предпринимали никаких попыток ухаживать за такой грубой, неотесанной, невоспитанной бабой!
Евгений заметил, что некоторые присутствующие пытаются услышать их беседу. Он поймал несколько любопытных взглядов. Вероятно, выражение его лица привлекло внимание. Он потерял за собой контроль, завтра