второй поворот направо от въезда с трассы. Красный кирпичный дом по левой стороне. В восемь вечера вам удобно?
– Хорошо, до встречи, – закруглил беседу Гуров и нажал отбой.
Да, видать, прижало депутата! «Сможете приехать», «вам удобно»… Вот как вы, господа хорошие, разговариваете, когда жареный петух вас в одно место клюет!
Гуров посмотрел на часы. До встречи у него оставалось больше пяти часов. Есть время заскочить к Стасу в больницу.
– А коньячку не принес? – громко зашептал Крячко, когда Гуров выкладывал на тумбочку фрукты, коробки с соком и прочие гостинцы.
– Жри бананы, – ухмыльнулся Гуров, – от них у обезьян повышенная «лазучесть» по деревьям. Для твоей задней левой конечности очень полезно. Мы там жаримся до одурения, а он в холодке раззадорился на коньячок!
– Я раненый, мне можно, – убежденно заявил Крячко.
– Эх, Стас! – в полный голос выдохнул Гуров. – Хватанул бы я и сам сейчас коньячку…
– Вот с этого места давай подробнее, – предложил Крячко, приподнимая подушку повыше и усаживаясь в кровати поудобнее.
– Могу и подробнее, – с готовностью согласился Гуров, садясь на край кровати рядом с другом. – В тот момент, когда ты подло кинул напарника, имея целью поваляться в прохладе кондиционированного воздуха в обществе прелестных нимф в белых одеждах, я попал под начальственный пресс…
И Гуров коротко посвятил Крячко в суть предстоящей разработки.
– Ну, ни хрена себе, – прокомментировал друг ситуацию. – Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю чего. И ты подписался на это частное дело… С каких это пор полковник Гуров стал бояться несогласия с начальством?
– Видишь ли, Стас, – негромко ответил Гуров, задумчиво глядя в окно. – Полковник Гуров не боится несогласия с начальством. Он боится несогласия с самим собой. Дело-то не частное. На месте Федорова мог оказаться любой другой человек. Почему мог? Многие оказывались и оказываются. И если я не разберусь там, в Саратове, то еще долго будут оказываться. Я ведь не из-за Федорова согласился.
– В общем-то, ты прав, конечно, – похлопал друга по руке Крячко. – Я вот все думаю, чего больше от современных научных открытий – вреда или пользы? И не нивелируется ли та крохотная полезная часть от них огромным потоком зла, которое несут мерзавцы, используя эти открытия в своих грязных целях?
– Философствуешь тут на белых простынях… – рассмеялся Гуров. – Ты не прав, Стас. Открытие в любом случае благо. Но мы об этом не задумываемся, потому что большая часть научных достижений проходит мимо нас – простых обывателей. И только достижения в области медицины привлекают внимание, потому что они направлены на человека. Вот, к примеру, кто-то использовал что-то там для, скажем, изучения половых признаков плодовой мушки дрозофилы. Или кто-то описал физико-химические свойства почвогрунтов некоего района Алтайского края. И что? Результатами этих исследований воспользуются десятки, максимум сотни человек – причем, заметь, Стас, ученых, а не