То ли благодаря моим усилиям, то ли кровь ттахов взяла верх над повреждениями некогда смертного тела. Только длина ран начала резко сокращаться. Синяки и гематомы светлели на глазах. Осталась лишь ссадина возле пупка. Ей-то я и занималась, когда Ураган очнулся. Открыл глаза, немного напрягся и чуть подвинулся под моей рукой. Я решила, что сделала больно и принялась обрабатывать лельхая осторожнее. Но Ураган только сильнее напрягался. Наконец его зубы скрипнули, и я машинально отдернула руку.
Риг
Сознание возвращалось медленно, урывками – будто не очень-то и хотело. Риг обнаружил себя в собственной спальне, вернее, в спальне квартирки над баром. Жил Ураган в трехэтажном особняке неподалеку. Этот же уютный уголок использовал для бурных постельных утех и приема ночных посетителей. Древние лельхаи спокойно гуляли под солнцем. Не целый день, не злоупотребляя, иначе зарабатывали слабые ожоги. Но вот молодые – нет. Они, как вампиры, буквально сгорали. Конечно, не до пепла, но очень основательно, вплоть до потери мышц и сухожилий. Восстанавливались после этого долго и мучительно: средневековые пытки рядом не стояли.
Поэтому молодняк бодрствовал ночью, тогда же улаживал и дела бизнеса. Лельхаи среднего возраста реагировали на солнце очень по-разному. Некоторые – как едва превращенные, а некоторые – и как самые древние. Возможно, это зависело от личности создателя, что дал смертному свою кровь, превратив его в проклятого. Но точно никто этого не знал.
Риг чувствовал себя так, словно один схватился с ордой варваров, затем попал под бивни мамонта и следом – под бульдозер. Тело болело так, что хотелось выпрыгнуть из него вон, кожа зудела и саднила. Но все ощущения притупились махом, когда рядом присела Елена.
В свете фонарей из окна она казалась нереально соблазнительной. Сквозь кофточку проступали очертания бюстгальтера – как и предполагал лельхай, не кружевного, самого обычного. Хуже того – зрение древнего позволяло уловить контуры сосков и даже розоватые ареолы. В паху заныло сильнее, чем в местах ушибов и травм. Слишком уж давно Риг хотел ее и не получал разрядки. Надо было бы забраться в ванну, схватить стриптизершу и кончить хоть каким-то способом. Но Риг почему-то даже не подумал об этом варианте. И вот теперь сполна расплачивался. Елена подлила масла в огонь. Будто нарочно издевалась и подзуживала.
Принялась обтирать антисептиком оголенный торс древнего. Каждой клеткой кожи Риг чувствовал ее касания: осторожные, мягкие и почти ласковые. Просто эротический массаж с ваткой и жидкостью. Даже резкий запах хлоргексидина не мешал лельхаю предаваться ощущениям. И тело предавало, возбуждалось так, что кожа становилась горячее, чем у смертного, лицо пылало, волосы чуть вздыбились. А что творилось в свободных синих джинсах… Хорошо хоть, Елена лишь закатала их до колен, чтобы обработать раны на лодыжках. Вот так раздела бы – и хоть чехол надевай на готовый пушечный ствол.
Проклятье! Куда запропастились Шелли с Малистой? Почему не