осенней
Тьме
Вижу тебя во
Сне.
Мой ненаглядный
Край.
Мой первозданный
Рай.
Берег реки
Крутой
Сердце всегда
С тобой.
ЦЕНИТЕ, ЛЮДИ, СТАРИКОВ…
Цените, люди, стариков,
Ведь им осталось так немного,
Быть может, несколько часов,
Пред самой дальнею дорогой.
Быть может, завтра не придет,
И солнце не осветит лица,
День не приносит им забот,
И по ночам уже не спится.
Они все ждут, день изо дня,
Боясь звонить, чтоб не тревожить,
Их сердце мёрзнет без огня,
И душу лютый холод гложет.
Для них все ближе эта дверь,
Которой нам пока не видно,
Но просто знай и просто верь,
Им наших взглядов ждать обидно.
Они молчат, но в тишине
Слеза стекает по запястьям,
Их лица с каждым днём грустней,
Они ждут нас,
Они ждут счастья…
ЧУВСТВА
Злоба- клетка, смех- свобода;
В этих крайностях вся жизнь!
Чувства есть, нет кислорода;
Каждый раз шепчу: «Держись»!
ЯБЛОЧНОЕ
Звездопадом и всплесками моря запомнится август,
порыжевшей травой и цикадным безудержным звоном,
и рассветным туманом, стекающим бесцеремонно
в камыши у пруда.
Приближение осени – данность.
А на дачах покой.
Только дух винограда и яблок.
Ветви гнутся, под тяжестью ярких плодов провисая,
беспардонно сидит на кистях воробьиная стая,
и прощальную песню свистит улетающий зяблик.
Бах! и падает «наполеон» с покрасневшей «ранеткой»
на ковёр из травы.
Очутившись на миг под ногами,
по садовым дорожкам сбегают они колобками
и в тени отдыхают подальше от ящика-клетки.
Вот уставшее солнце запуталось в облаке белом,
и повисло надкушенным яблоком, спелым и сочным,
Рядом – ласточки, будто на мякоти косточки-точки.
Мне б кусочек антоновки-солнышка…
так захотелось!
ОКОВЫ
Наш быт – земное притяженье.
Свободу нам не отдадут
Иллюзии, предубежденья.
Оковы наши – тяжкий труд.
Мы пыль, зажатая в пределы,
Мы тлен земли и суета!
Мы смертны – что же тут поделать…
Любить и верить …Иногда.
ПРОСТИ МЕНЯ, МОЙ ГОРОД
Прости меня, мой одинокий город,
За то, что я помочь тебе не смог,
За то, что в дверь прокрался лютый холод
И топот черных кованных сапог.
Прости за язвы на остывшем теле,
За капли града на твоем