князь Меншиков и был встречен пушечной пальбой.
Первым русским комендантом крепости назначили бригадира Григория Чернышева. Апраксину пожаловали орден св. Андрея Первозванного, князь Голицын награжден деревнями. Генерал-майоры Р. Брюс и Берхольц получили царские портреты, украшенные драгоценными камнями. Любекер писал: «Неприятель с особой похвалой отзывался о храбрости осажденных и признал стрельбу столь сильной, что нигде не находил от неё надежной защиты».
Одна из причин больших потерь русских заключалась в том, – по рассказу современника – что они не могли в виду светлых северных ночей пользоваться для своих подступов темнотою.
20 июня к Выборгской бухте приблизился небольшой неприятельский флот: увидев, что крепость уже взята, он ушел в море.
Когда затем 23 июня Царь вернулся в Петербург, то за ним несли шведские знамена, взятые в Выборге. В память взятия города была выбита медаль, на задней стороне которой виден план осады с надписью: «occupat audentem»; переднюю сторону – украшал портрет Царя. Память завоевания Выборга Петр увековечил заложением Троицкого собора в Петербурге.
Предусмотрительный Петр своевременно старался обсудить также возможность сдачи крепости; но при решении этого вопроса он несколько колебался. 1-го июня «Piter» сообщил гр. Апраксину: «Ежели Господь Бог даст свою помощь, что придет до капитуляции, то лучше не давать оным капитулянт, но воинскими полоненниками учинить оным. Буде-же в том увидите, что трата будет людем, то и на полную капитуляцию позвольте». По условию сдачи крепости, коменданту и гарнизону надлежало предоставить свободный выход из города. Но Петр приказал Апраксину и Чернышеву передать коменданту Шернстроле, по своем отъезде, что Его Величество удерживает гарнизон, в качестве военно-пленных, в виду «многие со стороны шведов неправды, учиненные против обычая всех христиан воюющих». В «Ведомостях» 1710 года № 14 – в реляции о взятии Выборга – об этом значится так: «И хотя выборгской гарнизон по той капитуляции обещано выпустить, однако за многие с неприятельской стороны не правды, чиненные против его Царского величества, а особливо за последующие (которые к нему коменданту за рукою господина адмирала графа Апраксина посланы с объявлением, да бы оные послал с нарочным офицером к стекголскому сенату) задержан». Следует перечень неправд. Прежде всего, шведы удержали, как приз, шняву «Фалк», шедшую под белым парламентерским флагом в Стокгольм с письмами от шведских пленных. Со шнявы сорвали русский вымпел. Затем резидента нашего князя Хилкова держат с начала войны в заключении, не взирая на то, что с нашей стороны резидент Швеции был отпущен. Русских генералов вероломно схватили под Нарвою и увели в Стокгольм. Русских купцов в мирное время, вопреки трактатам, задерживали с товарами. По исправлении всех «неправд» и по «оказании сатисфакции» на виновном в сорвании вымпела, всему гарнизону обещалось освобождение. Раненые же и больные, вдовы и дети были немедленно отпущены.
В