о каких-то делах. Сергей основательно изучил широкий двор, заполненный штабелями дров и кирпичей, кучами полуржавого железа: тетя Зина вечно строила что-то и никак не могла достроить. Сергей играл с дворняжкой Тузиком, который радуясь неожиданному вниманию к нему, носился по двору, как бешенный.
Как-то во время очередной поездки, наигравшись вволю с Тузиком и заскучав, Сергей решил войти в дом, чтобы как-то поторопить отца. Путаясь в полумраке пахнущей обувью прихожей, он нащупал дверь и шагнул в комнату. Сразу же застыл, увидев удивительную сцену. Большая и тяжелая тетя Зина сидела на коленях отца, прижав голову к его плечу, а отец целовал её в щеку. Они тоже замерли, увидев Сергея. Отец, опомнившись, сказал коротко «Выйди!». А тетя Зина, подхватившись, растворилась в другой комнате. Ошеломленный и какой-то пристыженный Сергей вышел, спугнув под ногами кошку. Потом через несколько минут вышел отец, строгий и сердитый, поправляя галстук, и они поехали, всю дорогу не говоря ни слова. Больше об этом случае они никогда не говорили. Эта мгновенная растерянность отца, которую запомнил Сергей, таинство того, что совершалось, дали мальчику дополнительное представление об отце. Ореол отца, как сильного, честного, непогрешимого хозяина жизни начал понемногу улетучиваться.
Оказалось, что отцу в той же мере, как и всем заурядным, обычным людям свойственны какие-то отходы от общепринятых норм, и окончательно это понял Сергей тогда, когда они, во время нехватки кирпичей для дачного строительства, тайно ночью стыдливо воровали эти самые кирпичи в соседнем селе, набрасывая их в багажник. И отец, рассеяно глянув в глаза сыну, увидев его вопросительный взгляд, заговорщически подмигнув, сказал: «Маленькая хитрость не помешает». Эти слова отца, суетливость и неуверенность его, страх в глазах, эта ложь окончательно дополнили его портрет, как личности.
***
Недалеко от их дома стояли старые, полуразвалившиеся корпуса какого – то завода, то ли перенесенного за недостатком сырья в другой город, то ли вовсе ликвидированного. Внутри старого здания помещения были заброшены, поросли травой и лопухами. Но для мальчишек они были настоящей находкой. Здесь можно было играть в рыцарей, представляя себя в старинной крепости с подвалами и подземными ходами, либо в войну, отстреливаясь от воображаемых врагов из-за углов, устраивая штабы в подвалах.
Вместе с мальчишками любил бродить среди развалин и Сергей. Им было интересно среди груд крохких красно-бурых кирпичей, брошенных ржавых измятых цистерн, выцветших, иссеченных дождями серых стен.
Здесь устраивались те игры, которые можно назвать жестокими, здесь ценились превыше всего безрассудная смелость и честь, здесь давались клятвы и происходили опасные поединки «до первой крови», здесь устраивались штабы, жглись костры, у которых рассказывались страшные рассказы, здесь курились первые сигареты, и особенно вкусно елась испеченная в золе картошка с черным хлебом и купленными в гастрономе консервами. Здесь начинались первые робкие и небрежные разговоры