улизнула из дворца. Конечно, все очень беспокоились, но ей нужно было хоть несколько минут в день побыть одной, побыть свободной от глаз и ушей королевского двора. А сегодня она нуждалась в уединении особенно сильно. Сегодня было принято решение о браке, об этом только что торжественно объявили. Незадолго до этого Серафина встретилась со своим будущим мужем, и он ей совершенно не понравился.
Махди прибыл в Миромару неделю назад; в соответствии с обычаем его сопровождали родители – император и императрица; кузены – Нила и Язид; а также пышная свита. Принцу было шестнадцать, серьезный, умный и застенчивый малый. Он не ездил верхом, не фехтовал и всем остальным предпочитал компанию Язида и Дезидерио, своего одногодка, брата Серафины. Они с принцессой – которой только-только исполнилось четырнадцать – едва ли обменялись парой слов. Он был изысканно вежлив с ней (как и со всеми остальными) – и только.
– Он просто увалень. Я скорее выйду замуж за Паломона, – пожаловалась она Тавии, имея в виду гиппокампа своей матери, обладающего весьма скверным нравом.
Их первый настоящий разговор состоялся благодаря чистой случайности.
Серафина сидела в одном из садов Южного двора и слушала каури, а Махди со своим наставником послом Акмалем проплывал мимо. Они ее не видели. Она пряталась на коралловом рифе над ними, за огромным морским веером[7], как вдруг услышала голос посла:
– Что вы думаете о принцессе, Ваше Высочество? Не правда ли, она очень мила?
Серафина знала, что не должна подслушивать, но не смогла удержаться. Охваченная любопытством, она выглянула из-за морского веера.
– Какая разница, что я думаю? – отозвался принц. – Ее выбрали мои родители, а не я. У меня нет выбора.
В ту же секунду морской веер – старый и хрупкий – подломился под весом Серафины и тяжело упал с кораллового рифа на морское дно, подняв тучи ила. Когда ил наконец осел, Серафина выглянула из-за рифа и увидела, что Махди смотрит прямо на нее.
– Ой. Как неловко, – проговорила принцесса.
– Вы все слышали, – сказал принц.
– Я не специально, – попыталась оправдаться Серафина. – Я сидела здесь, слушала каури, а потом вы проплыли мимо и… что ж, я не удержалась. Послушайте, мне очень жаль. Я поплыву.
– Пожалуйста, подождите, – сказал Махди.
Потом повернулся к послу и приказал:
– Оставьте нас.
– Ваше Высочество, разумно ли это? Пойдут слухи.
– Оставьте нас, – повторил Махди сквозь зубы.
Посол поклонился и повиновался. Как только он уплыл, Махди взлетел на вершину рифа и помог Серафине перебраться через острые края рухнувшего морского веера. Потом они уселись рядышком на близлежащей скале.
– Это я должен извиняться, – произнес принц. – Мне не следовало говорить такие вещи.
– Можете не извиняться, я вас прекрасно понимаю.
Он повернулся и посмотрел на нее.
– Но я думал…
Серафина рассмеялась.
– Что? Вы думали, раз я девушка,