за ним ухаживала моя бабушка, она там работала. Мы знали Толю с пятого класса, и за эти годы он не постарел, а теперь уже и в женихи нам годился бы. Мы про него много всего насочинили. И, кстати, говорили мы здесь не только о нем, а о многом, и тайны свои поверяли друг другу. Атмосфера способствовала.
Я освободила могилу от пыльных искусственных цветов и уложила ковриком цветные листья, а поверх с нарочитой небрежностью, бросила ромашки. Мы присели возле раковины, и я продолжала разливаться соловьем.
– В государстве инков все было отлажено, как хороший механизм…
– Так откуда взялись эти инки? – перебила меня Танька.
– Покрыто мраком неизвестности. История инков была записана, но исчезла. И с письменностью все непонятно. В общем, чего ни коснись, все таинственно и странно. В стране инков было огромное количество золота, ее даже называли Эльдорадо.
– Откуда золото?
– Природное богатство. Откуда его берут? Мыли песок в реках, копали в шахтах. Золотыми пластинами они обшивали стены дворцов, храмов, и даже на одежду нашивали тоненькие золотые пластинки, а вожди и богатеи вставляли в мочки ушей золотые диски. Но золото ценилось само по себе, как солнечный свет. Никто на золото ничего не покупал, потому что торговли не было. И денег, естественно, не было. Нищих и бомжей, представь себе, тоже не было. Все одеты, обуты и накормлены! Каждому – по потребности, от каждого – по способности. Старые, больные и дети у инков не работали (хотя и они, по мере возможности, делали, что могли), но свою долю от урожая получали. Никто не голодал и не холодал. А то, что оставалось, кроме необходимого, убирали в государственные кладовые и не боялись неурожайных лет и чрезвычайных ситуаций.
– У них там что, коммунизм был?
– Нет, коммунизма, конечно, не было… Там существовали правители и работяги, просто соцзащита была на высоком уровне.
– А к чему ты мне все это рассказываешь? – подозрительно спросила Танька.
К чему? К тому, что мне больше не о чем было рассказывать.
– Я собираюсь выучить язык кечуа и поехать в Перу, там сердце инкской цивилизации.
Как-то само собой вылетело, потому что до этой минуты я не собиралась учить язык кечуа и ехать в Перу. То есть поехать я не прочь, но это могло случиться только в заоблачных мечтах.
– Помнишь, давным-давно мы ходили в «Уран» смотреть документальный фильм «Неизвестная Амазонка»?
– Еще бы! Море слез! Кстати, что это ты там разревелась?
– Не знаю. Думаю, душа моя рвалась в Перу, а я понимала, рвись – не рвись, все бесполезно.
– Разве Амазонка в Перу течет?
– Она по разным странам течет. В Перу тоже.
– Ты мне голову не морочь, – сказала Танька. – Ты меня совсем дурой считаешь? Давай колись!
Долго себя упрашивать я не заставила.
– У нас есть один преподаватель, он человек необыкновенный. Его зовут Филипп Александрович. Он настоящий ученый, знает про инков все…
– И