практичней. Среди посетителей и особенно посетительниц кондитерской были как те, кто заслужил «Фе!» принцесс, так и заинтересовавшие их стильные девицы. Наверняка вскоре у принцесс в гардеробе появится что-то из подсмотренного.
Тема была интересной для нас троих, и тут Илиниель с Мариель были на равных. Не так часто сёстрам удавалось говорить на одном языке, спорить и соглашаться без поддавков. Мне нравилось это видеть, да и девушки явно получали удовольствие, общаясь по-дружески. Обычно слишком разный интеллектуальный уровень мешал им поддерживать долгие беседы.
Глянув на свой браслет, который видимо как-то показывал время, Мариель сказала:
– Пора возвращаться. Надо будет при случае повторить, когда ты вернешься от жениха.
Услышав о женихе, Илиниель резко погрустнела и попросила:
– Мариель, я не хочу замуж. Скажи папе, пусть он отменит помолвку.
– Илия, это политика. Папе нужна поддержка Чёрного Герцога, особенно сейчас, после ликвидации заговора. Но ты не волнуйся! Насколько я знаю, пока о замужестве речь не идет. Даже официальной помолвки у вас не было. Ты просто съездишь, познакомишься с герцогом Арисандо, и всё! Может быть, он тебе ещё понравится.
– Ни за что! Я его боюсь!
– Вот бояться точно не стоит. Он никогда не причинит тебе вреда. Для этого он слишком умный.
В устах Мариель это звучало как веский довод.
– Но если речь всё же пойдет о браке, может ли король заставить Илиниель выйти за него против воли? – спросила я.
– Не думаю. Папа любит Илию и пойдёт на это только в самом крайнем случае. И если будет уверен, что для неё так будет лучше.
– Но вы в таком случае поддержите сестру? Поговорите с отцом?
– Обещаю!
Отлично! Теперь у моей принцессы был ещё один и более влиятельный союзник.
Мариель расплатилась по счёту и велела передать нашим сопровождающим, чтобы они ждали нас на выходе.
Разговор с Окки я отложила, не в кафе же на глазах у разношерстной публики проводить собеседование! Поэтому я заговорила с Окки только когда мы дошли до бульвара, где нас должна была подхватить карета.
Вначале я расплатилась за выполненную работу, отдав ему четыре серебрушки. Он принял деньги и с достоинством поклонился.
– Благодарю, госпожа! Вот записи, – и передал мне блокнот.
Я смотрела на непонятные закорючки и понимала, что мысль о секретаре пришла мне в голову не зря. Для себя я, конечна, могла вести записи привычным способом, но ведь их никто, кроме меня не поймет! Для шифрограммы и дневника это, может, и не плохо, но ведь наверняка мне нужно будет письменно общаться и с другими. Пока я ещё овладею здешней грамотой! Да и кто знает, насколько она здесь сложная. А то неловко такой статусной даме, как баронесса и приближенная принцессы, писать на уровне «Щастйа нет».
– Окки, правильно я поняла, что ты сейчас без работы? – начала я издалека.
– Да, госпожа! – насторожившись, ответил он.
– И не связан никакими клятвами и обязательствами? – вступила Мариель.
Не