склонность потрахаться среди кучи мужиков? Вернее, зачем она здесь твоему замороженному телу? Вернешься, разберемся. К тому моменту, глядишь, и нужный лекарь быстрее отыщется, лечебная магия развивается быстро. А пока…Держись, сынок, сейчас тебя поведут на «переселение», увидимся после возвращения.
Пока его вели по коридору в тюремную лабораторию, Мартин убеждал себя успокоиться. Лежа в «саркофаге» и глядя на потолочные лампы Мартин ощущал одно-единственное чувство – дикой ненависти. Ко всем, кто загнал его в эту ловушку. Он, наследник одного из богатейших концернов страны, перспективный маг с высоким потенциалом, красавец, любимец женщин, должен провести ни за что шесть лет в чужом грязном теле без привычных удовольствий. Свободы нет, секса нет, магии нет, развлечений нет, про то, какая там еда – лучше даже не задумываться! И во всем виновата эта шалава. Ладно, он терпеливый. Он дотерпит и дождется. Но когда у него появиться хоть малейшая возможность – он спросит. Ох, как он спросит! Многократно за каждую секунду своего унижения. Он заставит ее очень пожалеть, что она посмела перейти дорогу Мартину Линдворму. «Клянусь!» – с этой мыслью мозг отключился.
А включился оттого, что какая-то неприятная личность в очередной раз попыталась шлепнуть его по физиономии. Мартин мгновенно пробил ему в челюсть, за что немедленно был наказан: удар дубинкой по затылку не порадовал от слова наоборот.
– Бешеный какой-то Франц попался, – констатировал потирающий подбородок лекарь, да теперь Мартин отчетливо видел, что побудчиком оказался неказистый мужчина средних лет в форме целителя. – Вы там с ним поосторожнее, унтер-офицер, не ровен час, кидаться начнет…
– Как начнет, так и закончит, – мрачно ответил здоровенный детина с дубинкой. – Тело по любому расходное, жалеть некому.
Мартин уже хотел ответить этим производным слизней, что никакой он им не Франц, что не им решать, когда и что именно ему начинать и заканчивать, но тут вспомнил и про свою статью, и совет не отсвечивать, и прикусил язык. Но насчет имени следовало разобраться.
– Почему Франц?
– Это тело звали Франц. Пока жив был. Он у нас и по документам так проходит. Поэтому, всех, кто в него попадает на отбытие срока, зовут Франц. Не запоминать же каждый раз новое имя. Так ты, Франц, у нас, значит, Бешеный?
– Какой есть, – Мартин аж оскалился от злости.
– Слушай сюда, Бешеный Франц. Попал ты в знаменитую 13-ю штрафбригаду Рыжего Пса Крамма. Она на все войска одна такая. И Лоренц Крамм – ее бессменный командир. Он для вас теперь и король, и бог, и папа, и мама. А конкретно для тебя и всего третьего взвода – я, унтер-офицер Харвитц. Кто из вас и что накосячил на гражданке – наплевать, но здесь вы все отбываете наказание, кто в своем теле, а кто в чужом. Отбудете как вменяемые – вернетесь. А будешь нарушать – задержишься в арестантштальте на год-другой, или больше, смотря на сколько нарушишь. Уж я за этим прослежу. А сейчас, Франц, на санобработку и получать обмундирование.
Попав в «свой» взвод под начало унтер-офицера Эриха Харвитца, Мартин