прерывисто вдохнула, стараясь успокоиться, когда по изменившемуся звуку ее пропеллера поняла, что лопасти начинают покрываться ледяной коркой.
Брайсон ощущала, что ведет неравный бой со стихией: последние километры стали настоящим испытанием ее мастерства и опыта арктического пилота. К тому времени, когда она выровняла самолет, она не могла подняться выше десяти метров, и ей оставалось полагаться лишь на свое знание местности и GPS-навигатор.
Затаив дыхание, она напряженно всматривалась в пелену снега и града в поисках взлетно-посадочной полосы. Скитер включил двойные линии посадочных огней и зажег четыре двухсотлитровые бочки – по две в начале и конце полосы. Они и были тем, что увидела Брайсон раньше всего, сделав себе мысленную пометку угостить его пивом. Еще несколько метров, и самолет завершил очень мягкую в подобных погодных условиях посадку.
Фотограф издал вздох облегчения и перекрестился.
– Спасибо, что летаете самолетами компании «Веселые полеты», – со злой иронией отрезала летчица, пока вела Пайпер по земле. – Поскольку наши стюардессы были слишком заняты, чтобы обслуживать вас во время полета, вы можете заказать ободряющие напитки в заведении под названием «Дин».
Стоит отдать должное, если у летчиков и была какая-то общая черта, то это – готовность изо дня в день смотреть в лицо смертельной опасности, не теряя чувства юмора.
Все еще сжимая в руках бумажный пакет, фотограф выбрался из самолета и, не замечая ни ее слов, ни бушующей непогоды, направился прямиком в бар. Брайсон тихо рассмеялась. Гриз сегодня непременно получит пару баксов от ее клиента, когда тот закажет себе несколько бокалов хорошего шотландского виски.
Глава вторая
– Карла! Я знаю, что ты там! Прошу тебя, хватит! Сними трубку! Я уже не просто волнуюсь, я близка к панике.
Карла очень ярко представила себе лицо подруги Стеллы, бегущей через приемное отделение больницы с мобильным телефоном в руке. Она и без того была просто неугомонной, никогда не могла усидеть на одном месте дольше пяти минут. А сейчас еще получила повод развернуть активную деятельность по спасению Карлы. Впрочем, у Стеллы были все основания для беспокойства: после похорон она непрестанно звонила и писала Карле сообщения, но все это осталось без ответа.
– Дорогая, я знаю, как тебе сейчас тяжело, что ты не хочешь никого видеть… Но ведь так нельзя! Я забегу к тебе после работы. И надеюсь, на этот раз ты, черт побери, откроешь мне дверь! Давай хотя бы выйдем куда-нибудь перекусить. Я люблю тебя и очень переживаю.
Но Карла не собиралась впускать Стеллу в дом, потому что даже, несмотря на душевную боль, лишившую ее связи с реальным миром, она понимала, что ее подруга будет просто шокирована и ее внешним видом, и беспорядком в квартире. За эти дни Карла страшно похудела, а из-за болезненной бледности и темных кругов под глазами ее, кажется, невозможно было узнать. Она не могла взять себя в руки, и, в итоге, даже перестала ухаживать за собой и принимать