о том, что Боттомли прекрасно понимал незаконность того, что он делает, ведь фактически он не проверял осведомленность преступника о деталях совершенных им убийств, а «натаскивал» ДеСальво на дачу ложных показаний.
Но фотографии в тот день ДеСальво предъявлялись – в этом можно не сомневаться!
Во-первых, во время допроса Десальво неоднократно допускал выражения вроде: «Да, я вижу, что…» или «посмотрев, я припоминаю…» По смыслу сказанного можно понять, что он рассматривал лежавшие перед ним ним фотографии. А во-вторых, известна собственноручная запись Джона Боттомли, оставленная им в рабочей тетради 24 августа 1965 г возле подзаголовка «Лента I». Текст гласит: «Альберт уже просмотрел полицейские фотографии места преступления» (дословно: «Albert has already viewed the police photographs of the crime scene»). «Лента I» – это та самая первая магнитофонная плёнка, что записывалась во время допроса 6 марта.
Демонстрацию фотографий в той обстановке следует признать равносильной преступлению. Дабы исключить самооговор допрашиваемому нельзя показывать фотографии и схемы с мест преступлений. По той же самой причине следовало исключить любые наводящие вопросы в ходе допроса! Допрашиваемый должен вспоминать все детали сам. Именно незнание деталей является вернейшим индикатором лживости показаний допрашиваемого. А Боттомли, получается, сам же снабдил ДеСальво информацией, способной заморочить следствие!
Что это: непрофессионализм? наивность? необдуманность поведения? Или мы имеем дело с осознанным решением, к которому Боттомли склонился, объективно оценив шансы собственной группы на успех?
Больше всего верится в последнее. На пятнадцатом месяце расследования вероятность разоблачения «Фантома» уже стремилась к нулю. Трудно поймать чёрную кошку в чёрной комнате, особенно когда её там нет и точно также сложно разоблачить серийного убийцу, если того не существует в природе! Эту истину к марту 1965 г стал понимать и сам Боттомли, а потому появление Ли Бэйли с рассказом о странном человеке, выдающим себя за несуществующего убийцу, оказалось как нельзя кстати. Если дурачок ДеСальво хочет стать «Бостонским Душителем», то почему бы ему в этом не помочь, ведь подобный выход устроит всех – и Генерального прокурора Брука, и членов Бюро «Душитель», и жителей Бостона, и самого ДеСальво! Боттомли мягко подтолкнул ДеСальво в нужном ему, Боттомли, направлении, как бы сказав: «хочешь сознаться и заработать денег – что ж! – давай попробуем, только сильно не лажай, начни с просмотра фотографий, попробуй запомнить больше деталей».
Любопытна следующая деталь: даже на том, самом первом допросе 6 марта ДеСальво наговорил довольно много несуразностей. Рассказывая об убийстве Хелен Блейк в конце июня 1962 г в Линне, ДеСальво заявил, что совершил с нею законченный половой акт, что не соответствовало результатам судебно-медицинской экспертизы, не обнаружившей спермы. Помимо этого ДеСальво допустил