жил Мех в его руках – о, поверь, он был гением! А еще… – парень прерывисто вздохнул, и Тесс с неким удивлением отметила в его глазах слезы. – Знаешь, что главное?
– Что?
– Что я его помню! – и парень, – кошмар, да он же совсем еще мальчишка! – улыбнулся сквозь слезы, покатившиеся по щекам. – Потери, это всегда тяжело. – сказал он. – Но, даже если я сейчас скажу тебе прописную истину, пока есть мы – те, кто их помнит, те, кто ими дорожил, – они будут жить в наших сердцах, рассказах, легендах и историях, что мы передадим потомкам. И мои дети будут знать, что когда-то у их отца был брат. Что он был гениальным механиком, совершенно не похожим на всех остальных. Что его волосы были белее снега, а глаза – ярче огня. Что он был невероятно силен духом. И что он спас меня, а я спас его. Они будут знать об этом и передавать эти рассказы дальше. И в День Памяти будут приходить сюда, смотреть с этого обрыва, и помнить.
Тесс слушала его, этого рыжего парнишку, и плакала. Тихо. Слезы просто лились из глаз. Это было больно. Но где-то внутри тонко пела щемящая грусть, светлая, чистая, точно едва рожденный горный ручей родниковой воды.
Она смотрела вперед, с обрыва, и понимала, что да. Будет помнить. Будет рассказывать друзьям. Всем. О том, кого потеряла. Кто стал наставником и учителем, практически отцом. Будет.
А сейчас она просто стоит и смотрит вдаль. И солнце ласкает кожу. И ветер треплет волосы.
А возле горизонта заборчиком выстроились горы…
Обо мне и моем подсознании что есть мое отражение
– Привет, а ты кто? – я с удивлением рассматривала свое почти отражение.
Почему почти?
Потому что при всей своей смелости, у меня никогда не было таких радужных волос, разноцветных глаз – зеленый и синий – и уж точно я никогда не одевалась так… странно.
– Харе разглядывать! – хмыкает девушка. – Можешь звать меня «Мое величество Подсознание»
– Ты это сейчас серьезно?
– Нет, конечно! – взмахивает руками девушка. – Меня зовут Айя. Или Миа. – она задумывается и кажется в этот момент одухотворенно возвышенной, будто сказочная эльфийка, – Ну или Яниэль.
Я молчу.
– Ну что смотришь? – смеется Яниэль. – Я – твое подсознание! Все что ты думаешь, отражается на мне. Да и твоим внутренним миром тоже я заведую!
– А это тогда что? – указываю на черноту вокруг.
– А это – твое отсутствие воображения! – фыркает она. – Ты просто никогда не видела, что там у тебя внутри, поэтому и представляешь всю эту… скукотень. – культурно закончила она. – Короче, пойдем давай.
Яниэль схватила меня за руку и потащила за собой. И вдруг в одно мгновение мир словно разноцветило яркими красками. А когда проморгалась…
Мы летели. Серьезно! В ярко-голубом небе! Прозрачном и вкусном как самая чистая, кристальная вода!
– Вот тут у нас твой рационализм. – Яниэль, держа меня одной рукой, другой указала на что-то внизу.
Город. Чистый, весь из четких металлических каркасов.