Восточные ворота – не слишком подходящее место для прогулок в одиночку для таких, как он. Мне не хотелось задерживаться здесь и привлекать внимание, но ничего не поделаешь, Эрствин все-таки мой приятель – единственный, пожалуй, настоящий приятель в этом прогнившем городе. Нашей дружбе не мешает разница ни в возрасте, ни в общественном положении. Эрствину двенадцать лет и он – сын Вальнта, барона Леверкоя.
– Привет, Эрствин! Какие новости? Пришел ответ из Энгры?
– Привет, Хромой. Ответа нет. Но зато папа узнал новость – его величества нет в Энгре.
– Вот как! А я слыхал, что он только недавно вернулся …
– Ага. А потом опять подался в Ванетинию и забрал с собой всех, кого только мог. Так что в Энгре нет сейчас вообще никого, кто мог бы не то что ответить – кто мог бы просто прочесть папино письмо.
– Да-а… Интересная новость. И почему же его величество так спешно покинул свою столицу? Об этом ничего не слышно?
– Говорят, узурпатор Алекиан выступил из Гонзора с большим войском. Будет битва.
– Послушай моего совета, Эрствин. Пока эта битва не закончилась, постарайся не называть в разговоре Алекиана самозванцем, а Велитиана – императором, хорошо?
– Да я знаю, Хромой, знаю! Мой отец говорит то же самое. Но я ведь только тебе…
– И мне тоже. Ты же знаешь, что здесь у стен есть уши? Ладно, Эрствин, мне пора идти. Постарайся, пожалуйста, узнать поподробнее, что там происходит в Энгре и Ванетинии. А завтра поговорим. Хорошо?
– Ну, хорошо-о… – мальчишка был раздосадован.
Ясно же – он принес мне важные новости, ему хотелось обсудить их. Кроме как со мной, ему не с кем больше поговорить – во всяком случае, поговорить всерьез.
– Эрствин, мне сегодня в самом деле кое-что предстоит сделать. Мне очень интересно, что ты узнал о событиях в Имперских делах, но сегодня… – я глянул Эрствину в глаза из-под своего капюшона. Он так жалобно смотрел на меня, что я не выдержал, – …А впрочем, идем. Мне все равно нужно еще перекусить. Так что поговорим по дороге, согласен?
– Ладно!
Эрствин сразу просиял – должно быть, маялся целый день, ожидая этой встречи со мной, как праздника. Я его прекрасно понимаю. Целый день он вынужден ошиваться в Доме Совета с отцом. Ни друзей, ни развлечений. Занятие не из веселых для двенадцатилетнего парня, но выбирать ему не приходится. Его папашу, барона Леверкойского, вышибли из собственного замка сбившиеся в стаю окрестные дворяне. Им вечно мозолил глаза богатый замок императорского вассала, лежащий между их нищими ленами. Едва пронесся слушок о бунте в Ванетинии и смерти Элевзиля II, как они тут же сговорились против барона. Я не думаю, что этот союз был прочным, враги Леверкоя наверняка передались сразу же, едва барон сбежал. Эти разбойники не могут поделить без драки и меньшую добычу, чем баронский замок…
Словом, так или иначе, а барон со своей семьей торчит сейчас в Ливде, как гость Совета, получает мизерное