но ничего не ответил. Они, вздыхая, стояли над могилкой. Пауза затягивалась, но было ясно одно. Если не проверить, похоронен здесь Снежок или кто-то другой, дальше поиски продолжать бессмысленно.
Серёга поднял погрызенную собаками палку и осторожно воткнул её в могильный холмик.
– Ну что?! – тут же спросил Митька. От ужаса и любопытства он почти не дышал.
– Пока ничего… – Серёга начал энергично ковырять холмик, откидывая комья мокрого песка. От напряжения его лицо покрылось испариной. – Всё, я больше не могу, теперь твоя очередь.
Митька покорно принял палку и тоже воткнул её в могилку.
– Ой, что-то твёрдое! Вернее, кто-то… – громко выдохнул он. – А, нет… показалось…
– Видел бы ты сейчас себя! – Серёга заметно повеселел, когда эксгумацией занялся Митька. – Налицо все признаки отвращения: брови опущены, нос сморщен, верхняя губа приподнята.
– Сейчас я на твоё лицо посмотрю! – возмутился Митька.
– Это что вы тут делаете?! – взвизгнул голосок за их спинами.
От неожиданности мальчики вздрогнули и обернулись. Перед ними стояла девочка с букетиком цветов.
– Вы зачем это?.. – воскликнула она. Глаза её расширились, рот приоткрылся, брови взлетели вверх. – Это же мой куличик! Я его слепила, украсила… А вы ломаете!
Удивление, едва промелькнув на её лице, превратилось в отвращение: брови нахмурились, нос сморщился, губа приподнялась. И Митька увидел у неё именно то выражение, которое только что так подробно описал Серёга.
– Это всего лишь куличик? – радостно спросил он.
– Я папе пожалуюсь! – обиженно сказала девочка. – Зачем сломали?!
– Прости, мы не хотели. Мы думали, что это могилка погибшего котёнка… – решил оправдаться Митька.
Девочка всё с тем же отвращением посмотрела на разбросанный песок, прижала цветочки к груди и убежала. Где-то вдалеке послышался её плаксивый голос с громкими всхлипываниями.
– Её что, уже успел кто-то поколотить? Чего это она?.. – удивился Митька.
– Скорее всего, она просто хорошо подготовилась, чтобы рассказ о том, как мы сломали куличик, выглядел более ярко.
– Если о нас… Бежим, а? – спросил Митька, предчувствуя недоброе.
– Зачем сразу бежать? – Серёга поднял брови так медленно, что Митька за это время мог бы пробежать целый километр. – Дед говорит, что бег не универсальное средство от проблем. Нужен диалог. Если нам предъявят претензии, обсудим их. Не будем же мы теперь всё время бегать от этой девчонки? Мы вроде здесь расследование начали…
– Не пришлось бы только потом кому-то другому расследовать наше исчезновение, – сказал Митька мрачным «пророческим» голосом.
– Что же это получается? – рассуждал Серёга. – Было две версии, и обе не подтвердились. Чтобы появились новые, нам придётся искать свидетелей…
И тут он увидел, как недавно обиженная, а теперь ликующая девочка тянет за собой огромного бородатого