меня целит.
В доме оказалась только семья. Жаль, я надеялся, что там минимум спрятался офицер немецкой разведки. Глупая мысль, но мечтать никто не запрещает.
– Вот что, про твои художества с окруженцами я знаю. Ты мне расскажи, с кем из немцев общался и кто тебе отдавал команды. Только не ври, я сразу почувствую, и тогда ты будешь завидовать мертвым, очень будешь завидовать.
Силантий запнулся, и я в первый раз увидел его настоящий взгляд. Это был очень опасный человек, он сотрудничал с немцами не из страха, а из злобы, сильной человеческой злобы. Жаль. А я его собрался оставить в живых. Временно оставить, но такого нельзя, потом столько односельчан перевешает и замучает. Он молчал, понимая, что это не праздный вопрос и задает его не простой человек. Он видел, как я ночью положил группу немцев, а теперь большой отряд эсесовцев.
– Ну, я задал вопрос. Ты тратишь мое время.
– Гауптман Маркус Фольтке.
– Где он сейчас?
– Не знаю, был с командиром роты в сельсовете.
– Понятно.
Дав бойцам команду взять этого типа, связать и тащить к сельсовету, сам с тремя бойцами побежал на звук стрельбы.
Мы бежали по поселковой улице, когда я услышал крик:
– Товарищ командир, товарищ командир, подождите! – Из-за забора кричала женщина.
Я резко остановился, ее лицо мне было определенно знакомо. Вспомнил, Надежда. Она тогда помогала мне найти дорогу к сельсовету.
– Товарищ командир, вы меня помните?
– Да, Надежда, конечно, помню, как такую девушку можно забыть, не был бы женат, то задержался бы в вашем селе.
Та засмущалась от такой наглой лести, тогда люди были более высокоморальны, чем в наше распущенное время. Но все же смело продолжила разговор:
– Товарищ командир, у меня дома спрятан раненый. Я знаю, он сотрудник НКВД и приезжал в наше село после вас. Его привели немцы, но он ночью сбежал, а из села выйти не смог, вокруг были немцы.
Я кивнул одному из бойцов и коротко бросил:
– Помоги. Я к сельсовету. А вам, Надежда, большое спасибо, только никому про это не говорите. После того, что мы тут устроили, немцы будут лютовать. Лучше уходите в леса. Мы здесь ненадолго. Уходим на соединение с нашей армией. Поэтому готовьтесь к оккупации. Это хуже татар. Намного хуже. Это звери. – И побежал дальше.
Стрельба возле сельсовета стала вяленькой. Обе стороны экономили патроны.
– Кукушка-один, это Феникс.
– На связи.
– Вы где?
– Возле сельсовета, ждем вас.
– Кукушка-два с вами?
– Да.
– Хорошо, я уже рядом.
Найдя Малого, я расположился рядом, разложив свою СВУ для стрельбы.
– Ну что тут?
– Да засели, гады. Человек пять. На чердаке пулемет, перекрывает подходы. Четверых наших положил.
– Ё… Больше чем за весь ночной бой. Ты же в долгу не остался?
– Да двоих точно уничтожил. Остальные попрятались. Пару раз через окна кидали гранаты.
– В доме, кроме эсесовцев,