число раз пыталась сбежать в столицу, но опекающие меня Анна и Матфей, были начеку. Борясь за меня против меня самой же, они нашли общий язык, и вскоре мужчина переехал к нам. Получилось, что травница не только не потеряла приемную дочь, но и приобрела мужа…
А я… я прожила, как в тумане почти год. Затем пришли безразличие и безнадега. Только урокам, которые давал целитель, удавалось меня расшевелить, а поначалу я даже не осознавала, что забыла умыться или поесть. И Анне приходилось вновь заботиться обо мне, как о маленькой.
Шло время. Вкус к жизни понемногу возвращался, но в основном я интересовалась только своим призванием – исцелением людей.
Увидев, что я успокоилась, Матфей стал брать с собой в столицу. Да только вместо того, чтобы при виде храмовников сжиматься от страха, как все жители Пантилии, я вовсю на них глазела. Как только не угодила в беду? Не знаю, наверное, хранило небо и бдительный учитель.
"Волки" Всеотца даже снились мне. Где-то среди них находился мой суженый. Самый лучший, самый родной, самый любимый мужчина в мире – Витар.
Ночь перед Выбором принесла счастье, а день, когда он состоялся, – смерть надеждам.
Глава 3
Горько-сладкий
Бессонная ночь выдалась не только у целительницы, спасенной от сожжения, но и у хозяйки замка.
Эрдесса Стелла Хадиус, урожденная Клирк, выросла в знатном, но бедном семействе, чьей главной заботой было блюсти внешнее приличие. За фасадом благополучия и фальшивой позолотой благопристойности скрывалось постепенное обнищание некогда блистательного рода, давшего миру не одного мага и военачальника. Поколение за поколением Клирк теряли дар, влияние, деньги. И только страсть к азартным играм усиливалась.
Отец Стеллы превзошел всех своих предков – однажды он поставил на кон свою дочь. И проиграл.
Стелла не раз и не два благодарила Всеотца, что он подарил ей красивое лицо и роскошное тело. Иначе барон Хадиус после совместно проведенной ночи в счет долга ни за что не женился бы на ней. А так девушка, хорошо усвоившая наставления матери быть послушной, ласковой и ни в коем случае не плакать, понравилась старику, и тот предложил войти в его замок законной женой.
Каждый раз, когда страдающий отдышкой и ветрами супруг приходил к ней в спальню, она пользовалась проверенным средством – и близость не казалась такой уж отвратительной. Стелла представляла, какое закажет портнихе платье. Его фасон, материал, цвет, отделку… Обычно, когда доходила до украшений, уместных к новому наряду, барон, упоенно сопя, с нее скатывался.
И, если бы не маленькая слабость мужа, Стелла не решилась бы отправить его к праотцам. Но, увы, она у него была.
Барон Хадиус любил избивать женщин. Его глаза загорались восторгом, когда на белой, розовой или смуглой коже расцветали красные, набухающие кровью линии. Розга или плеть – неважно. Барон умело управлялся обеими.
Когда он играл со служанками или поселянками, отданными в услужение за долги своих семей, Стелла молчала. Жалко ли ей было юных девушек, когда их чуть живых выносили