отвали от меня, – цежу сквозь сжатые зубы. Меня злит его нахальство и собственная слабость. Пытаюсь ногой ударить прямиком в его горячую выпирающую точку, но он подминает под себя мои ноги, так что теперь мне совсем не пошевелиться.
– Хочу наградить тебя за твое послушание. Ты заслужила подарок, Аля, – мурлычет мартовским котом и, не давая ответить, захватывает мой рот губами.
Как сумасшедшая начинаю вертеть головой, потому что понимаю, что сопротивляться будет сложно, ему в первую очередь, про свое предательское тело я вообще молчу, но он обхватывает мои скулы гигантской лапищей и вдруг улыбается прямо у моих губ.
– Открой рот, Апельсинка, – ведет пальцем по моим губам, и в глазах напротив отражается жадный блеск. – Как же я хочу тебя трахнуть, а! Аля, ты представить себе не можешь! Да я и сам хренею от того, что в состоянии кого-то хотеть до ошизения, – тяжелое дыхание опаляет кожу, а слова отравляют и так слабое против его воли тело.
Жесткие губы накрывают мои аккуратно, нежно, так, что я даже теряюсь на мгновения от неожиданности. Почувствовав слабину, обманщик глубоко запускает язык сквозь мои губы и начинает жадно целовать, все еще удерживая лицо рукой. Господи, да что же это за наказание?
Уверенный язык играет с моим, дразнит, гладит, и я чувствую, как сама того не желая начинаю отвечать. Место здравого разума занимает опаляющее желание, зародившееся от одних его властных поцелуев. Ну что за змей искуситель такой? Острые зубы оттягивают мою нижнюю губу, а на дне зрачков напротив полыхает жидкая лава. Так вот что он имел в виду под словами “хочу до ошизения”. Его искрящееся возбуждение заражает и меня, когда наглые руки задирают мою майку до самой шеи, а губы обхватывают ноющие соски. Чеееерт. Он сосет их, прикусывает, пропускает между пальцами.
– Моя цитрусовая девочка!
Почти шепчет, гипнотизируя меня глубоким голосом. Не хочу его слушать, не хочу видеть. Но тело вопит об обратном. Выгибается, стоит горячей ладони отстраниться хотя бы на сантиметр.
И снова влажные губы повсюду. На моих ключицах, шее, груди.
– Не смей оставлять засосы! – нахожу в себе силы предупредить и тут же прикусываю с силой губу, потому что его дерзкая ручища резко забирается мне под шорты и несильно сжимает лобок.
– Здесь оставлю, – раскрытая ладонь давит на клитор, вырывая из моего рта громкий стон. Приподнимаю бедра, как самая жалкая женщина на всей планете, но не могу, НЕ МОГУ не поддаться его адскому напору. Ненавижу его.
– Чтоб ты завтрак проспал, Шварцвальд, – шиплю со злостью, откидываясь на подушку, под его тихий смех. Средний палец проникает в меня, и я чувствую, как он скользит внутрь. Господи, да что же это со мной такое?
– Мне не нужен завтрак, если я сейчас наемся тебя, Аля, – глубоко дышу, пока его язык проникает в мое ухо.
Внизу заворачивается торнадо. Я хочу его. Хочу, как будто не занималась сексом как минимум лет пять. Толкаюсь вперед бедрами, насаживаясь на палец.