своей кабинке уверенно нажал большую черную кнопку. Бортовой компьютер тут же отреагировал на это событие. И в штурманской, и в командирской рубках одновременно вспыхнул транспарант: «Внимание. Включена программа перевода реактора в режим ожидания».
– Командир. Реактор к запуску готов. Но есть небольшие отклонения.
– «Пчела два». Подробнее.
– Система диагностики сообщает, что первый контур охлаждения вышел на режим с двухсекундным опозданием.
– Но это в норме?
– Не в норме, но допустимо. Иначе автоматика сбросила бы готовность реактора.
– Понял.
– До расчетной точки двадцать пять секунд.
– О´кэй, – согласился командир ракетоплана Борис Ковзан и тут же связался с землей:
– «Улей». Я «Пчела один». При переводе реактора на предварительный режим, первичный контур охлаждения вышел с двухсекундным опозданием.
– «Пчела один». Я «Улей». Это мы отследили. Наш Центральный компьютер дал добро на продолжение полета.
– Понял. Полет продолжаю.
– Командир. Мы на месте. Все системы корабля в расчетных пределах. Можно отключать маршевый движок.
– «Пчела два». Понял. Маршевый двигатель выключаю. «Улей» дал добро на продолжение программы. Включай реактор.
– Есть включить реактор.
Повинуясь приказу человека, автоматика выдала несколько коротких импульсов. Одновременно приятным женским голосом зазвучал бортовой компьютер:
– Десять процентов мощности реактора. Все параметры в норме.
Чуть позже:
– Двадцать процентов мощности реактора. Все параметры в норме.
«Интересно бы увидеть ту девушку, чей голос озвучивает бортовой комп, – неожиданная мысль посетила командира корабля, – наверное, красивая. И зовут ее уж точно не Маша».
Почему-то все пилоты и штурманы называли бортовые компьютеры своих грозных машин ласковым девичьим именем «Машенька», несмотря на то, что электронные мозги у их «Машенек» были под завязку забиты не девичьими грезами и глупостями, а различными сценариями ведения боевых действий, включая применение ядерного оружия.
Это желание, очевидно, поднималось из тех же глубин подсознания, которое заставляло человека присваивать женские имена разрушительным тайфунам. Видимо, ирония также входит в основные инстинкты человека.
– Тридцать процентов мощности реактора. Все параметры в норме.
«Конечно красивая. У такого голоса не может быть некрасивой хозяйки».
– Сорок процентов мощности реактора. Все параметры в норме.
Ракетоплан продолжал нестись в пространстве, готовясь к эксперименту – опробованию нового ядерного двигателя.
– Сорок процентов мощности реактора. Все параметры в норме, – не стараясь быть оригинальной, продолжала вещать «Маша».
Борис внимательно наблюдал за растущей синей полосой индикатора.
«Сейчас вытянется во всю длину и всё, парни, начинайте испытания. Два предыдущих закончились неудачей, если всего лишь