курсе? Знает?
– Нет. И мне хотелось бы, чтобы так и не узнал.
– Поня-а-атно, – протяжно, раздувая щеки, сказал следак. – А я-то думал, что у вас…
Дима не закончил многозначительную фразу. Взъерошил волосы, уткнул задумчивый взгляд в угловой сейф и откинулся на спинку офисного кресла. Жевать забросил.
Дуся знала, что так будет. Опытный работник сыска моментально сведет воедино концы секретной просьбы и сделает грамотный вывод. В какой-то момент Евдокия хотела даже соврать, что помогает подруге, но посчитала увертки пошлостью. Умный Дима когда-то ушел в сторону, заметив, что ему не светит – место в сердце Дуси занято Олегом. А благородным друзьям не врут.
– Дим, «у нас» сейчас жена с дочерью из Америки приехали, – негромко выговорила Евдокия. – Не надо Паршина тревожить. Сделаешь, как я прошу? Мне правда-правда срочно-срочно нужно.
Павлов молча взял двумя пальцами спаянные кончики пакета. Переложил его в верхний ящик стола.
– Сделаю, – буркнул. – Но не раньше вечера. А то и завтра.
– Дим! Мне срочно надо. Пробей мне мужика по вашим базам!
– А ты уверена, что он там есть? – поднял брови следователь.
– Фифти-фифти. – Процент вероятности Землероева существенно понизила. Встала со стула, положила на стол конвертик с «пряниками» для эксперта. Дима конверт тут же в выдвижной ящик смахнул. – Я не прощаюсь, жду звонка.
– Угу.
Выходя за дверь, Дуся чувствовала себя паршивее некуда. Реноме хорошей девочки загублено напрочь!
Евдокия вышла из здания Следственного комитета. Села в свою машину и долго глядела перед собой, в последний раз решая вопрос: стоит или нет привлекать кого-то еще к поездке в Н-ск? И этот вопрос реально стоял пятьдесят на пятьдесят.
Хороший друг – шпион (диверсант, нелегал?) на пенсии Николай Васильевич Шаповалов – в прошлом году сказал Землероевой: «В Н-ск, Дуся, ни ногой. Желательно пожизненно». И просьба эта не пустое предупреждение. В прошлом году хитроумный психопат сделал Евдокию наследницей опасной тайны. За пять минут до смерти Модест изящно отомстил девушке, которая его вычислила и практически приговорила. Подставил Модест Дусю жестко.
И потому Землероева молчала на следствии как проклятая. Понимала, что есть тайны, убивающие вернее автоматной очереди. В Москве ее прикрывали Паршин, друг Шаповалов и задолжавший сыщице криминальный авторитет Миронов. Москва для энских – чужая территория, здесь Мирон играет на своем поле. Но если Дуся самолично выедет в Н-ск, предъявлять Мирону энским будет уже нечего. Его «сестренка» сама поехала. Никто на вожжах не тянул. Попала на чужую территорию, играй по правилам принимающей стороны.
Дуся ударила кулаком по рулю. Черт, черт, черт! Что ж делать-то?!
Звонить Миронову и Шаповалову, говорить, что у нее подруга в Н-ске запропала и нужно ехать?!
Они сначала поорут маленько. Потом Александр Сергеевич выделит «сестренке» бодигардов, Николай Васильевич и сам поедет спину прикрывать…
Но Дуся помнила, чем закончились переговоры Александра свет Сергеевича с энскими ворами: Евдокия угодила