Твой дядька теперь домовладелец. Это его собственность, первая в жизни, чем он чрезвычайно гордится. Прямо из гостиной или кухни можно попасть на большую террасу, а на верху, под крышей, есть еще одна. Мы ее называем верандой. Оттуда видно море, чуть прикрытое огромной разлапистой пальмой, растущей прямо у дома. Вечерами мы обычно сидим с Гошкой здесь, потягиваем местное винцо, вспоминаем молодость, какие-то милые события, и нам хорошо и спокойно. Нет, Племяшка, и в старости есть свои радости, так что не бойся. Старость – это не очень страшно. Вот болезни, немощь – это, конечно, вражеская засада.
Последнюю фразу она вычеркнула: боялась вызвать подозрения у Племяшки. Гошка категорически запретил сообщать о своей болезни, а тем более, о том, что конец близок. Лиза держала обещание.
Прошлой весной он неожиданно разыскал ее в мировой паутине и послал коротенькое письмо, где просил побыть с ним вместе, так как врачи поставили ему неутешительный диагноз и отмерили срок. К своему и, наверное, его удивлению, Лиза сразу ответила согласием. По договоренности они встретились тогда в аэропорту Малаги, прилетели из разных стран, одинаково не обремененные багажом. Пожалуй, в этом они были похожи: не любили лишних вещей, чтобы быть готовыми в любой момент переменить место стоянки. В их недолгой совместной жизни после отъезда из Союза, своего жилья так и не случилось иметь. Выяснилось, что и потом каждый проживал в арендованных помещениях, на съемных квартирах, в недорогих пансионатах или гостиницах, иногда у друзей. И этот дом стал для них первым домашним очагом. О том, что это его собственность, Гошка торжественно, хотя и не без иронии, объявил, когда они поставили свои чемоданы и сумки в прихожей. Намеренно театрально откинув голову назад, Георгий широким жестом обвел руками пространство и произнес: «Прошу, дорогая. Это все – наши владения». Он был откровенно горд, сиял от радости и совсем не походил на смертельно больного человека.
Они быстро разобрали вещи по шкафам, бегло осмотрели жилище, проверили по совету агента, что все соответствует контракту, то есть, кроме крыши и стен имеется еще набор мебели и посуды, есть холодильник и стиральная машина, кое-какие домашние электроприборы. Блестели и работали, что важнее, все краны, кнопки, выключатели. На нижней террасе стояла старая, но вполне годная печь для барбекю, а по всему периметру веранды росла красная герань в больших горшках. Стволы герани были мощными как у деревьев. Было и настоящее андалузское патио. Не то узкое помещение внутри дома с открытым верхом, высоченные стены которого, выложенные керамической плиткой, напоминают то ли колодец без воды, то ли бассейн, куда тоже воду еще не запустили. Нет, здесь был небольшой, но очень милый «хардин»-сад с молодыми саженцами каких-то фруктовых деревьев и даже крохотный «орталисио»-огород с тремя запущенными, но все-таки различимыми пока грядками.
Разорванное на столько лет общение Лизы и Георгия, восстанавливалось, благодаря воспоминаниям юности, молодости. Это было спасением для обоих. Им не надоедало пересказывать забавные эпизоды,