лет на свет появился Соломон. Два сына – для любого отца это счастье. Так и Марк Абрамович радовался. Ему к моменту рождения младшего сына уже было около пятидесяти лет, а тут такой подарок. Жила семья в типичном одесском общем дворе, каких полно на Молдованке. Соседей было много, и типично по-одесски разных национальностей. Пять квартир занимали евреи, четыре – украинцы, два брата болгарина обретались сразу в двух квартирах, была еще одна семья греков, две квартиры достались молдаванам, а в одной крошечной комнатушке жил одинокий старый армянин Самвел. Когда-то до революции в таких домах жили только евреи. Но с приходом советской власти все изменилось. Идеи социализма убивали религию и национальное самосознание людей, пропагандировалось лишь преклонение перед Лениным и партией. Но одесскую самобытность убить было невозможно. Жители бедных общих дворов, обитатели небольших квартирок существовали как одна большая семья. И даже когда в 1973 году у Марка Абрамовича появилась возможность переехать в новый район, где давали квартиры ветеранам войны, он уперся рогом и отказался.
– Марик, не расчесывай мне нервы! Мы должны-таки переехать в новую хату! – кричала Хая на мужа, уговаривая его.
Но Марк Абрамович был тверд в своих решениях и спокойно отвечал жене:
– Никуда я отсюда не уйду! Мой отец жил тут, дед жил тут и был раввином! А теперь ты хочешь, чтоб я ушел?
– Ты подумай о детях! – не унималась жена. – Леня, если женится, куда пойдет?
– Ты хочешь, чтоб мой сын жил ин тохес ин веинкле?!2
– Это мы там живем! – парировала Хая. – Молдаванка уже еле дышит! Одни крысы да тараканы!
Марк Абрамович так же спокойно продолжал стоять на своем:
– Молдаванка – наш дом! И мы никуда не уйдем отсюда! Пусть разквецанный3, но наш!
Хая еще долго продолжала причитать и возмущаться, но смысла не было. Решение мужа было непоколебимо. А дом, точней квартира их действительно был уже старый и обветшалый. Жилище семейства Раппопортов находилось в правой части П-образной двухэтажной постройки, на втором этаже. По периметру всего дома проходил общий сквозной балкон, через который можно было заглянуть к соседям в окно. Как правило, во всех квартирах на балкон выходила кухня, и стоило только кому-то из соседей начать готовить что-то праздничное, как аромат распространялся по всем помещениям. Через дворик от одной стороны до противоположной ровными линиями были протянуты веревки для сушки белья. Кроме кухни у Раппопортов в квартире было две маленькие комнатушки и санузел. Вся квартира была не больше сорока квадратных метров, но жизнь в таком дворе была настолько веселой и привычной, что уходить отсюда никто не хотел. В теплые дни пятничными и субботними вечерами весь дом собирался во дворе, накрывали большой стол и как одна семья садились ужинать. Потом играли в лото, кто-то болтал, старый Самвел учил детей играть в нарды. Все жители были небогатыми, рабочими людьми, но из-за этого, казалось, никто не переживал.