а в центре корпуса была открыта панель люка, в широкий проем которого уже один за другим заходили добровольцы. Лапы, держащие корабль, были сильно изогнуты, обеспечивая совсем низкую посадку – внутрь можно было попасть как в автобус с низким полом.
Вдруг очнулся Толик – он очень удивился, увидев такое чудо, замолкнул ненадолго, но уже пришел в себя, прокомментировал испытываемые чувства парой крепких выражений и снова пристал ко мне с разговорами. Стараясь отвечать односложно, чтобы не провоцировать его на развитие беседы, я шагнул внутрь и вдруг испытал определенное неудобство – как будто мое тело сначала налилось тяжестью, а после воспарило необычайной легкостью, – но длилось это неясное ощущение едва пару мгновений. В салоне транспорта оказалось неожиданно уютно и комфортабельно – кресла были широкие, мягкие, ноги можно было вытянуть без проблем.
Как я потом узнал – шаттл, в который мы попали, был обычным транспортным челноком, предназначенным для доставки рабочих компании с поверхности планет до орбитальных станций и транспортных кораблей. Удобство обстановки объяснялось просто – в компании существовали определенные стандарты комфорта, во многом превосходившие нормы имперского флота, как коммерческого, так и военного.
Более того, компания «Сатари» ценила своих работников – полеты транспортов, находившихся не в зоне повышенной опасности, всегда проходили с включенными гравикомпенсаторами – без каких-либо перегрузок. Поэтому, когда экраны в салоне начали показывать удаляющуюся поверхность Земли, а чуть позже облака и близость синевы неба, никто поначалу и не понял, что мы взлетели – никаких ощущений полета не было и в помине. Экраны между тем демонстрировали картинку полета, которая в какой-то момент размылась от невероятной скорости перемещения, и совсем скоро транспорт опустился на выжженной земле летного поля среди безлюдной степи.
Последовала команда по интеркому, и пассажиры начали покидать свои места, выстраиваясь у выхода. Створки люка едва дрогнули – после чего быстро и плавно разошлись. В лицо тут же дунуло порывами ветра – несущего острую, жалящую взвесь снега, так что у меня даже дыхание перехватило. Чувствуя забирающийся через одежду стылый холод, я поежился и, глянув по сторонам, сделал несколько шагов к выходу.
По сторонам от посадочной площадки простирались бескрайние серые безжизненные просторы, изрезанные сопками, над вершинами которых угадывались завихрения порывистого ветра. Среди пустынного пейзажа в небольшой долине выделялось лишь несколько рукотворных жилых модулей тренировочного лагеря, причем явно неземной конструкции – это было видно с первого взгляда. Вроде прямые линии строений, привычные окна, покатые ангары, решетчатые заборы – никакой эльфийской архитектуры, на первый взгляд, но чувствуется, что неродное все.
Если бы челнок привез работников компании, пассажиров провели бы через стыковочный шлюз и на гравитранспорте довезли до корпусов лагеря – не подвергая