с целью «поохотиться», по кивку головы Константина всё понял и зловеще оскалившись, заскочил в вагон вслед за извазюканным в собственной крови злоумышленником.
Ладно, Непенин своё дело туго знает, а мне надо срочно расспросить Дьяконова, чую – причастен господин инженер к этой истории, хоть каким-то боком да причастен.
– Владимир Власович, как прикажете понимать сие приключение? Ваш сотрудник представителя царствующего дома собирался убить.
– Боже мой, Николенька, боже мой. Что я скажу его матери, что скажу…
– Молчать! Отвечать по существу! Знаете убийцу?! Говорите!
– Ваше высочество, – Дьяконов встал на колени, – не губите.
– Прекратите мямлить. Я жду внятного ответа.
– Ваше высочество! То Николенька, его покойный отец был моим давним другом. Живёт с матерью, в нищете, взял чертёжником на участок. Господи, что с ним будет?
– Вы лучше о себе подумайте, Владимир Власович. Полагаю, за пособничество, пусть и невольное, в покушении на великого князя Константина Романова предусмотрено одно наказание – пожизненная каторга. Дело наверняка будет вестись Особым производством, без поблажек и защитника. Не завидую я вам господин Дьяконов.
Спешный допрос Николая Песегова, напоминающий «экстренное потрошение» по роману Богомолова, дал следующую информацию. Восемнадцатилетний юноша, как водится, был отвергнут взбалмошной и очаровательной барышней и невыносимо страдал. Начитавшись «нелегальщины» Николенька решил оставить след в истории и не просто самозастрелиться, чтоб дама сердца всплакнула, но заодно уничтожить главного душителя свобод в России, великого князя Константина, на которого ополчились кумиры недоучки-студента, – Маркс и Энгельс.
М-да, и тут без «сладкой парочки» основоположников не обошлось. Две моих статьи посвящённые двуличию декабристов, мечтавших о свободе для себя, но почему-то не додумавшихся дать свободу собственным крепостным и о коварстве Энгельса и Маркса, прислужников европейской буржуазии, вызвали ответную бурную реакцию Карла и Фридриха. Обличая Россию и династию Романовых, бородатые чудилы особо выделили мою скромную персону. Напророчили, что как только Константин, душитель китайской и мексиканской революций (вот прям так и написали, сволочи) захватит власть в Российской империи, устранив отца и старшего брата, то сразу же развяжет Большую Европейскую войну. Ага, именно так, войну развяжет, с целью поработить свободолюбивые и просвещённые народы. Аттила века девятнадцатого!
И господин Песегов, узнав о скором приезде на дистанцию великого князя, экспроприировал (украл) у благодетеля Дьяконова новомодный револьвер и двинул «творить историю»…
На квартиру стрелка были отряжены пять человек во главе с поручиком Непениным, прихвативших в дорогу громоздкий, но столь нужный фотографический аппарат, дабы запечатлеть для истории всю революционную нелегальщину. Взял поручик и револьвер, каковой следовало положить рядом с сочинениями Маркса и