– ключи, скорее всего, у него, Жека бьет его – чтоб уж наверняка – ножкой стула… Ну а дальше все по плану… Многовато, конечно, подводных камней. Перед тем как спускаться на улицу, водитель может вызвать полицию. Может не взять с собой ключи, а прихватить травмат. Может вообще дожидаться патруля, не выходя из дома. Но нужно пробовать. Выбора нет.
И все-таки удача его не покинула. Хлопнула дверь подъезда, появился водитель «лексуса» и быстрым шагом направился к своей машине. «Что-то забыл?» – подумал Жека на ходу. Водитель отключил сигнализацию, открыл дверь машины, обернулся на шаги приближающегося Жеки и с размаху получил по голове ножкой стула. Прилетело в правую часть лба. Раздался донельзя неприятный такой звук, и водитель мешком свалился у машины. Жека выдернул из его кулака брелок с ключами и запрыгнул в тачку.
Еще не зная, что так он и повстречался с Джонни Деппом, ведя себя для первого знакомства весьма по-свойски.
В этот самый момент ему показалось, что все пройдет как надо.
2. Кета
Нева. Правый берег.
Дыбена в сгустившейся, как опухоль, темноте, дома постройки семидесятых на Искровском. Окна, освещенные тусклым, будто украденным электричеством. Ощущение, что счастливые люди здесь не живут. Двор, заваленный облетевшими листьями и мусором. Осень – печальный сезон. Лету пришел конец. Жди зимы, что придет и скажет: «Все-все. Время вышло. Попробуй еще раз в следующем году».
Саундтреком – приглушенный похоронный трип-хоп «Portishead» из колонок в прокуренном салоне десятилетнего «БМВ».
Пустая смятая пачка из-под сигарет на торпедо.
Надо купить еще. Марк Новопашин вылез из автомобиля, включил сигнализацию и двинулся в сторону проспекта, где, как он помнил, возле остановки был ларек. Нагнулся к окошку и, перекрикивая шум торопящихся машин, спросил пачку «Лаки Страйк». На обратном пути заметил безымянное заведение с торца одного из домов.
Бар, похожий на сумерки. Бармен за стойкой – усталый Пьер Ришар со сломанным носом. За ним, на полках, – разлитый по бутылкам цирроз печени. По телевизору, подвешенному у потолка, – бокс на ворованном канале. Клиенты за обшарпанными столиками пытаются перепить друг друга. Двое или трое поворачивают головы и смотрят на Марка взглядами, отравленными спиртным. Ему кажется, что сейчас они улыбнутся остроиглыми гримасами нежити и накинутся на него.
– Один кофе, – говорит он.
Бармен кивает. Замызганная шведская кофеварка плюется паром. Аромат кофе смешивается с другим запахом, гепариновой мази.
– Неправильные инвестиции, – голос у Пьера Ришара – шуршание наждачной бумаги, свернутой в рулон.
Что имеет в виду бармен? Его кофе?
– Это лекарство, – поясняет Марк и слышит в ответ:
– Единственное лекарство, которое я знаю, подается со льдом, тоником и долькой лайма.
– У тебя есть лайм?
– Найдется.
– Спасибо. Я за рулем.
– Кого и когда это останавливало? – пожимает плечами Ришар.
Через