.

овью и слезами,

      Повитый смертной пеленой

      И неразгаданными снами.

      Мы долго шли сквозь вихрь и зной

      И загрубели наши лица.

      Но лег за нами мрак ночной,

      Пред нами – вспыхнула Денница.

      Чем ближе к утру – тем ясней;

      Тем дальше сумрачные дали. —

      О сонмы плачущих теней

      Нечеловеческой печали!

      Да в вечность ввергнется тоска

      Пред солнцем правды всемогущей.

      За нами – Средние века.

      Пред нами – свет зари грядущей!

      Пловцы

      Горел восток – когда к великой цели

      Мы против волн направили челнок.

      Мы плакали, мы верили, мы пели, —

      Нас не страшил «неумолимый Рок».

      Для жертв толпы, тупой и озверелой,

      Сплетали мы венки небесных роз,

      Над тьмой веков сверкал наш парус белый,

      А на корме спокойно спал Христос.

      Но вот гудят бушующие сферы,

      Сокрыта звезд святая красота.

      И смотрим мы с тоской забытой веры

      На кроткий лик уснувшего Христа.

      Блаженный край, ты вновь недосягаем!

      Мы встретим смерть без гимнов и цветов…

      И на устах немеет скорбный зов:

      «О, Господи, проснись!.. Мы погибаем!»

      Крест

      Люблю я солнца красоту

      И музы эллинской создания.

      Но поклоняюсь я Кресту,

      Кресту – как символу страдания.

      Что значит рознь времен и мест? —

      Мы все сольемся в бесконечности;

      Один – во мраке черной вечности —

      Простерт над нами скорбный Крест.

      «Мой тайный мир – ристалище созвучий…»

      Мой тайный мир – ристалище созвучий

      На высотах свободной красоты.

      Гудит их спор, то – властный и могучий,

      То – чуть звенящий, сладостно-певучий,

      То – как щиты, что бьются о щиты.

      Мои мечты – лучистые виденья,

      Стряхнувшие земной тяжелый прах.

      Как фимиам небесного кажденья —

      Они парят к вершинам возрожденья

      На розовых и голубых крылах.

      Моя душа – живое отраженье

      О небесах тоскующей земли.

      В ней – ярких звезд лучистые вторженья,

      В ней – чистых жертв благие всесожженья,

      В ней лавр и мирт победно расцвели.

      Святое пламя

      Напрасно в безумной гордыне

      Мою обвиняют мечту

      За то, что всегда и поныне

      Я Духа Великого чту.

      Горда осененьем лазурным

      Его голубого крыла,

      Порывам ничтожным и бурным

      Я сердце свое заперла.

      Но храма высот не разрушу,

      Да светочи к свету ведут!

      Несу я бессмертную душу,

      Ее же представлю на Суд.

      Мой разум стремится к вершине

      И к зову вседневного глух.

      Со мною всегда и поныне

      Великий и благостный Дух.

      Поправших Его наказуя,

      Он жив и могуч для меня.

      Бессмертную душу несу я,

      Как пламя святого огня!

      «В исканьях своих неустанная…»

      В исканьях своих неустанная,

      Душа моя – вечная странница.

      Для суетных душ – чужестранная,

      Для избранных Духа – избранница.

      Взметнувшись, померкли в бессилии

      Полночные сны и видения.

      Светлы непорочные лилии

      В садах моего возрождения.

      Как жизни и смерти созвучие

      Мне снятся пути совершенные.

      Меня превозносят могучие.

      Меня ненавидят презренные.

      С тех пор

      С тех пор, как ты узнал меня,

           Ты весь, ты весь – иной.

      Зарей небесного огня

           Зажжен твой путь земной.

      С тех пор с духовных глаз твоих

           Упала пелена.

      Ты стал душой, как вечер, тих,

           Свободен – как волна.

      Ты