Высокий, крупноватый мужчина с копной тёмных волос и до боли обаятельной улыбкой, сначала был обласкан кухарками интерната. Те, как взбесились, одна перед другой затаскивая Бориса в постель, которую они оборудовали в подсобке, примыкающей к кухне.
Но не будь она Антониной – дочерью, хоть и покойного, но не последнего в своё время человека в министерстве, чтобы не отобрать у этих безмозглых куриц такого мужчину.
Она вошла в кабинет, кинула сумочку на стул и открыла жалюзи. Утреннее солнце проникло в помещение, слепя хозяйку кабинета яркими лучами. Она чуть прикрыла жалюзи и поспешила навести марафет. Стоя перед зеркалом, Антонина слегка подчесала волосы, придавая им объём и расправляя запутанные узелки обратной стороной расчёски.
Из зеркала на неё смотрела привлекательная и вполне моложавая для её возраста женщина. Круглые коленки, которые она ни за что бы не спрятала под юбкой или не дай Бог под брюками, придавали ей женственность и сексуальность. Она не любила в женщинах набор костей и считала себя эталоном женской привлекательности. Да стоило бы ей захотеть, она легко могла отхватить любого холостого мужчину из своего круга, – впрочем, и не холостого тоже. Но её сердце было занято Борисом.
От приятных мыслей Антонину Романовну отвлекли шаги. Она повернулась к двери и увидела Светку.
– Кофейку, Антонина Романовна? – спросила та с подобострастной улыбкой.
– Можно-можно, – обнажая ряд ровных белых зубов из металлокерамики, улыбнулась главврач.
Светка пулей сгоняла за бутербродами и прямо в кабинете главврача заварила кофе из электрочайника, который когда-то Антонине Романовне подарил коллектив интерната. Пока Антонина Романовна кофейничала, Светка примостилась на стул с докладом:
– Сегодня ночью буйную привезли. Всю ночь не спали – утихомиривали.
– Да, слышала уже. Надо будет сходить, посмотреть.
– Не утруждайтесь, Антонина Романовна. Спит мёртвым сном. Вкололи ей по самое некуда, до утра провозились…
Откусывая бутерброд с сёмгой, посыпанную свежим молодым укропом, Антонина Романовна приятельски улыбнулась Светке:
– Светка, и когда ты только отдыхаешь? Взвалила на себя все смены, работаешь без выходных, сердечная ты наша. Пойди, подремли…
– На том свете подремлю. Некогда отдыхать, работать надо…
Выполнив свой утренний ритуал, с чистой совестью Светка вышла из кабинета главврача. Она привыкла получать похвалу от этого строгого, но снисходительного к ней руководителя интерната, и была на особом счету среди медсестринского персонала. Она прошла в свой личный кабинет, который когда-то оттяпала у завхоза, устроив там всё по своему вкусу. Она закрыла жалюзи и задёрнула занавески, погружая комнату в приятную после бессонной ночи темноту. Не снимая халата, плюхнулась на кушетку и моментально погрузилась в сон.
За рулём малотоннажного автомобиля, который в народе называют просто будкой, сидел Борис. Машина ехала по просёлочной грунтовой дороге, обрамлённой с обеих сторон полями колосившейся пшеницы. Урожай в этом году обещал быть богатым, пшеница вымахала