уж, – Олеся отстранилась, неожиданно почувствовав приступ ревности, – симпатичные молодые девчонки приезжают, уезжают, и никакой ответственности, – проворчала она.
– Вроде того, – Алекс сладко потянулся, – а вот и рыбаки.
Вокруг них, словно поплавки, повсплывали загорелые озабоченные лица. Их добыча была куда более значительна, чем у Алекса, и составляла по десять–пятнадцать раковин в сетках, прикрепленных к поясу.
Олеся надеялась, что на этом морское приключение и закончится, но отсутствие инспектора сильно сказалось на жадности аборигенов, – немного подышав и свалив раковины в лодки, они снова исчезли в синеве океана, так и не сняв своих пестрых маек.
Солнце меж тем уже село за горизонт, и беспокойная Олеся заерзала на неудобном сиденье, пора было двигать домой. Ночной океан – испытание не для ее расшатанных нервов. Облака на небе из розовых превратились в черные и двигались к зениту сплошной чередой, быстро вытесняя остатки света. Очень скоро их однообразие грозило слиться с таким же однообразием ночного океана в один сплошной квадрат Малевича.
Депутатское дитя тем временем предавалось вечернему отдыху, раскинувшись на носу утлой посудины и сладко смежив веки.
Олеся бесцеремонно растолкала его и потребовала отчета. Ей не терпелось узнать час отхода скорого водного поезда в направлении ее номера в отеле, а желательно сразу кровати в этом номере, – весь день, проведенный в открытом море под палящим солнцем, не замедлил сказаться на Олесином самочувствии. К тому же, пропустив завтрак, она была теперь чертовски голодна и не хотела бы пропустить еще и ужин.
На ее счастье, рыбаки, похоже, были того же мнения, дома их ждали ароматная похлебка, рис и строгие жены, которые не любят разогревать остывшую пищу, поэтому не прошло и десяти минут, как вся кавалькада с миром тронулась обратно, поблагодарив заповедный край мятой жестянкой от кока-колы.
Тьма упала мгновенно, не успели лодки отплыть от острова, но, по всей видимости, никого, кроме Олеси, это не беспокоило, и, несмотря на дымящийся ужин где-то там, в двух часах езды по ночному океану, лодки свернули к противоположному от скалы берегу, где в полудреме еще белел пляж, весь отдавшийся звездному небу.
Ветер меж тем крепчал. Лодка Алекса, преодолевая встречную волну, двинулась к берегу и вскоре ткнулась в песок в каких-нибудь тридцати метрах от полосы прибоя.
Тут насторожившаяся было Олеся сильно заволновалась. Волнение ее еще только усилилось, когда она заметила, как выпрыгнувший наружу Алекс ловит какие-то мешки, до поры таившиеся под лавками и которые теперь рыбаки активно катапультировали прочь. У нее еще оставалась надежда, что этот сухой паек – гуманитарная помощь островитянам, прячущимся в дебрях острова, но она растаяла, когда, вместо того чтобы вернуться в лодку, золотая молодежь энергично пошлепала к берегу, а торопливые майки высадили Олесю из лодки, несмотря на ее активный протест.
– Ты что, охренел? – взвилась она, стараясь перекричать романтичный шум ночного прибоя.
– Не волнуйся. Завтра после очередного жемчуга они