этим согласиться. Мой маленький пушистый комок белоснежного цвета и ночью остается скачущим тут и там, как солнечный зайчик, шаловливым белым пятнышком. Он, кажется, никогда не спит. Днем его можно увидеть одновременно в нескольких местах: на кухне, грызущим цветок на окне, висящим в гостиной на занавеске или мяукающим в шкафу – как он туда попал – остается только догадываться.
Я живу с родителями, братом, а теперь еще и котенком в маленьком кирпичном доме на краю поселка. Меня при рождении назвали Юлией, но никто так меня не называет. По крайней мере мои близкие и друзья. Все зовут меня Люлей. Это детское имя, от которого я никак не могу избавиться. Родители считают меня инфантильной и несамостоятельной. Младший брат, на мое возмущенное: «прекрати называть меня так!», насмешливо говорит: «дорасти сначала до Юлии!» В конце концов я смирилась. И, знаете, так даже легче. Никакой тебе ответственности. На замечания типа – когда ты повзрослеешь! – ехидно отвечаю: «когда дорасту до своего имени».
Но, я отвлеклась. О чем я говорила? Ах, да, о котенке.
Этот непоседа появился у нас благодаря моей сердобольной сестренке. Она позвонила мне в один далеко не прекрасный день, начала издалека и как-то подозрительно официально:
– Ты знаешь, Юля, я измучилась с этими домашними питомцами: одна постоянно просит деликатесы, орет благим матом. Вторая ночами не дает спать, носится по всему дому за какой – нибудь бумажкой, гоняет ее – думает, что это мышь. А тут еще во дворе полдюжины хвостатых бездомных охраняют вход – не дают зайти – выйти, с ног валят. Не могу – мочи нет! (в этом месте голос сестры становится жалостливо-плаксивым).
– Ну, говори сразу, что тебе нужно – прийти с двустволкой или собрать всю эту пушистую братию в мешок и унести в темный лес?
– Не-е-е-т! Что ты! Я так к ним привыкла, я их так люблю! Ни за что в жизни с ними не расстанусь!
– Тогда в чем дело? – у меня противно заныло в животе.
– У нас этих хвостатых полный комплект, если еще одного добавить и наш ковчег пойдет ко дну.
– Ну, понятно! Опять кто-то за тобой увязался?!
Надо сказать, что моя сестра не может пройти мимо любого заброшенного существа, будь то котенок, щенок или человеческий детеныш. Своей сердобольностью и милосердием она переплюнет саму мать Терезу. И, как назло, на ее пути вечно встречаются эти самые заброшенные и заблудшие. Дом сестры превратился в зверинец. Там, кроме трех взрослых и трех детей, живут четыре кошки, два кота, две собаки, три крысы, два ежика, черепаха, один цыпленок, два индоутенка, рыбки, один очень застенчивый мышонок, которого, правда, никто не видел, но все слышали, как он бегает ночью по кухне. Еще иногда я встречаю пару-тройку мелких муравьишек, деловито заглядывающих в сахарницу. Одну муху, назойливую и наглую, которая по утрам всех будит, чем приносит огромную пользу, так как эта семейка любит поспать и довольно часто просыпает на работу и в школу. Это насекомое заслужило с моей стороны большое уважение, и я всегда встаю на его защиту, когда кто-то из домочадцев начинает бегать за бедной мухой, с остервенением хлопая газетой по стенам, столам и прочей мебели.
– Оставьте в покое бедное животное, – кричу я, – изверги! Лучше бы занялись воспитанием остальной живности!
Живность в лице вышеперечисленных тварей начинает разбегаться, расползаться и растворяться. Почему то они не любят, когда их воспитывают. В общем, после этого телефонного разговора и моих чертыханий, пришлось «временно» приютить у себя маленького белого котенка. К своему стыду, должна сказать, что я не очень люблю животных. От них как-то очень много шума. А еще, я слишком люблю порядок. А чистота и порядок не особенно совместимы с домашними животными.
Итак, в нашем доме появился новый жилец. Мне он понравился. Котята редко кому не нравятся. Их хорошенькие мордашки и забавные манеры не оставляют равнодушным даже самого черствого человека. Большой брутальный мужчина вдруг начинает умиленно улыбаться, сюсюкать и причмокивать, щекоча большим пальцем щечки, ушки и животики этих маленьких хитрых созданий. Они знают какой-то секрет, как приручить к себе человека. Мой, например, сразу не стал хулиганить. Он просто сел напротив меня в центре кухни и, не мигая, стал смотреть в глаза своими яркими голубыми глазками. Примерно через полчаса мне показалось как-то неуютно сидеть в мягком кресле, когда котенок так смирно сидит на полу. Я пересела к нему на пол, и моя рука невольно потянулась, чтобы погладить пушистика. Он не возражал. Смиренно принял мою суровую ласку, продолжая смотреть мне в глаза. Ах! Эти голубые глаза! Они неотрывно следили за мной. О, сколько же в них было наивной детской непосредственности, доверия и какой-то мольбы. Они словно кричали: полюби меня! я такой беззащитный! И я так люблю весь мир! Никакое сердце не выдержит подобный взгляд. Даже мое. «В зобу моем дыханье сперло» – как говорится. И я растаяла. Моя воля полностью подчинилась этому юному лохматому монстру.
Словно под гипнозом я выуживаю из тарелки самый жирный кусочек и украдкой протягиваю под столом уже ждущему лакомство котенку. Я позволяю ему кусать и царапать свои руки, играть с моими ногами,