права пропускать через него других рыцарей прежде не испытав их в поединке, сэр Ланселот принялся оглядываться в поисках соответствующего размера камня, чтобы вразумить забывшего о своих обязанностях. Не обращая внимания на возражения Владимира о том, что это, может быть, вовсе никакой не рыцарь – ведь ни коня, ни доспехов, ни оружия вблизи шалаша не наблюдалось, – сэр Ланселот, обретя искомое, заявил, что тем хуже для его обитателя, поскольку он своим присутствием только вводит в заблуждение, метнул здоровенный булыжник так успешно, что снес с одного метания все сооружение, сложившееся как карточный домик.
Из-под рухнувших ветвей выскочил совершенно ошалевший парень, в одних портках, непонимающе помотал головой, осмотрелся и, неожиданно, плюхнулся в реку, оказавшуюся ему чуть выше колена. Подняв тучу брызг, он принялся барахтаться и завывать на все лады: "Тону!"
Сэр Ланселот и Владимир ждали.
Обнаружив через некоторое время, что спасать его явно никто не собирается, детина выбрался на берег и как ни в чем не бывало поскакал на одной ноге к кострищу, попутно вытряхивая воду из уха. Когда сэр Ланселот и Владимир подошли, он уже накидал хвороста, придавил сверху парой поленьев и, приникнув к земле, изо всей силы дул на слабый огонек.
Разговорились. Детина, как и предсказывал Владимир, оказался вовсе даже никаким не рыцарем, а сыном обыкновенного мельника. Но вот история, рассказанная им в ответ на высказанное недоумение по поводу его странного места обитания и поступка, оказалась весьма любопытной.
После отца, ему с братьями (он был, естественно, младший), досталось почти стандартное наследство: мельница, осел, котенок и закрытый ящик, обитый некогда черной, но со временем значительно выцветшей, тканью. Старший брат получил мельницу, средний – осла, младший – котенка (тот был очень ценной породы, по словам Жана, – так звали детину, – мой кум и умел говорить по-человечески), а вот насчет ящика вышла загвоздка. В нем могло содержаться нечто, делящееся на троих поровну, а могло и нечто неделимое, но очень ценное. Не станет же отец столько времени хранить пустяковину? И вот, вместо того, чтобы попросту бросить жребий и предоставить судьбе самой решить, как распорядиться ящиком, братья не надумали ничего лучшего, чем обратиться к стряпчему. Тот явился весь из себя важный, в сопровождении королевских стражников, и в его присутствии ящик был вскрыт, не смотря на протестующие вопли котенка: «Предлагаю не открывать!!!», который нашел-таки щель и, по всей видимости, рассмотрел его содержимое. Внутри ящика оказались поношенные сапоги с тусклого металла пряжками, линялые шляпа с фазаньим пером и камзол, и то и другое некогда зеленого цвета, и ремень. Причем наряд этот, судя по размеру, принадлежал ребенку. И тогда братья вспомнили, что отец неоднократно рассказывал им, как в детстве он часто играл в охотника, и как он жалеет по тем давно канувшим в Лету временам. Стало понятно, что за реликвию мельник хранил в ящике, но было поздно. Поскольку дела на мельнице шли неважно, –