что если взять и…»
Миша почти висел на краю рамы, тщетно надеясь избавиться от потока околесицы в голове. Ещё чуть-чуть, и ноги оторвутся, и он не будет стоять, только висеть, еле держась, повиснет, как слюна, а потом – раз – и оторвётся…
«…Очень важно держать баланс, когда занимаешься йогой… кажется, так говорила Даша… как же давно мы расстались… При ней не было грязно на балконе… но я и не жил здесь. Я жил у неё и курил на её балконе… далеко было ездить на работу… или я тогда ездил в универ…»
Ноги как-то сами оторвались, и он повис в воздухе. Острая оконная рама впилась в живот и руки, и стало тяжело дышать, и сердце забилось чаще, в висках застучало, и новые мысли хлынули потоком.
«…Неужели это последнее, о чём я думаю? Говорят, что жизнь проносится перед глазами… или это не сейчас? Когда я уже буду нестись вниз? Или я уже умер на самом деле… такой молодой…»
Мише стало жутко. Он вскрикнул и, не поверив своему сдавленному, чужому голосу, начал хрипеть и подгибать ноги.
– СТОЙ! СТОЙ! ОТОЙДИ ОТ ОКНА! МИША! ОТОЙДИ ОТ ОКНА!
Оглушительный женский голос доносился из динамиков в комнате. Как можно было его не замечать? Громкость была на пределе. Сколько времени прошло?
Миша зажмурил и открыл глаза, посмотрел в пустоту. Страх пронзил всё тело. Страх неизвестности, и неизвестного пронзительного крика из динамиков, и того, что трудно дышать…
Миша упёрся ногами в стену, оттолкнулся от окна и рухнул на пол балкона. Он щупал лицо онемевшими руками, жадно глотая воздух. Не в силах подняться, Миша стал по-пластунски отползать от раскрытого окна, как будто оттуда мог вылезти свирепый монстр, способный затащить его обратно. Его била мелкая дрожь, хотелось дышать полной грудью – и не хватало кислорода. Он мотал головой и не понимал, что происходит.
На какое-то время Мише показалось, что он потерял сознание, но через пару минут очнулся, встал на ноги, подошёл к окну и постарался закрыть его. Это простое действие никак не получалось – оконная ручка не слушалась. Ударил в стекло кулаком – больно, глухо ойкнул и выбежал в кухню, захлопнув дверь лоджии. Очень хотелось пить, дышать, есть, курить, трогать всё вокруг – быть живым – и как можно дальше держаться от того места, где только что чуть не произошло непоправимое.
Стакан, вода из-под крана, глотнул – мерзко. На глаза попалась банка пива – пусто. В коридоре рюкзак – вытряхнул чипсы, креветки в пакете, нашёл ещё две целых банки. Открыть пиво было сложнее, чем он думал. Пальцы дрожали, и Миша никак не мог совладать с дурацкой, как приклеенной, железной открывалкой. Наконец он расковырял банку ножницами и жадно выпил всё пиво.
Понемногу его стало отпускать. Он сел в кресло с ногами и обхватил колени. Слёзы и сопли лились рекой. Миша стонал, причитал – мысли спутались, превратились в единый бесформенный комок.
Посидев так некоторое время, Миша решил ещё выпить. Следующую банку пива он открыл уже без помощи ножниц. Осушив, он смял её и отправил в угол комнаты, к пианино.
Миша захмелел и потом понял,