лет двадцать пять. Невысокого роста, с гибкой, стройной фигурой, коротко подстриженными иссиня-черными волосами и оливковым цветом кожи лица. В ней была та самая смесь восточного и славянского, которая часто привлекает внимание мужчин. Черные миндалевидные глаза смотрели на мужчин открыто, без всякой тени страха. Казалось, что ее нисколько не удивляет присутствие в Северной Африке нескольких русских парней, одетых в полувоенную форму да к тому же вооруженных автоматами. Немного смущаясь, зажимая плечо правой руки, девушка прошла на веранду и опустилась на старые кошмы и одеяла, немного в стороне от разведчиков.
– Ну что, – недовольно поморщившись, спросил Круглов, – давайте знакомиться. Рассказывайте...
– Что рассказывать?
– Как это что?! – Демидов саркастически скривил губы. – Все! Кто вы? Что вы? Откуда свалились на нашу голову и какого хре... что здесь делаете? Кстати, что у вас с рукой?
– Я же говорю, – вмешался в разговор Чернов, расталкивая сослуживцев и доставая из своего эрдээшника индивидуальный медпакет. – Девчонку перевязать надо. Я ее тут... – Он слегка замялся. – В общем, подрезал я ее... нечаянно...
– Капрал, – с печальным вздохом проговорил Ефимов, – я всегда знал, что у тебя самые оригинальные методы знакомиться с девушками... Вы на него внимания не обращайте, – поворачиваясь к девушке, посоветовал он, – он у нас вообще дядя со странностями...
Чернов, бросив испепеляющий взгляд в сторону радиста, сняв временную повязку, которую наложил девушке в башне, распорол ножом рукав рубашки, который сильно набух от крови, и принялся оказывать ей помощь.
– Ты бы за собой следил, – угрюмо проворчал он.
– Отставить балаган, – прикрикнул на разведчиков Купец, поднимаясь во весь рост. Взгляд командира разведгруппы стал жестким и колючим. – Итак, я повторяю свои вопросы: кто вы такая и что здесь делали?
– Меня зовут Ливия Бугрими, – тихо ответила девушка. – Я наполовину русская, наполовину ливийка... живу в Москве...
Ливия Бугрими была счастливым ребенком. Во всяком случае, так считала она сама, несмотря на то, что родилась без отца. Точнее, отец был, но жил он далеко, в Тунисе, хотя по национальности был ливийцем. В тунисском портовом городе Бизерта у семейства Сия было несколько рыбоперерабатывающих заводиков и даже свои рыболовецкие сейнеры. Сын богатых рыбопромышленников, наследник полумиллионного состояния, Али ибн Сия не забывал о том, что в Советском Союзе у него растет дочь. Маленькая Ливия всегда ощущала его заботливую опеку.
Впервые они встретились, когда девочке было десять лет, а когда ей исполнилось восемнадцать, она приехала к отцу в гости. И влюбилась. Влюбилась в Тунис, в его историю, в то, что сохранилось в нем еще со времен финикийских колоний. После этого, с тихого и молчаливого одобрения родителя, она приезжала в Тунис каждый год. А иногда даже по нескольку раз в год. Отец с готовностью оплачивал эти поездки.
Сам Ибн Сия хотел, чтобы «русская дочь» выучилась на экономиста, но Ливия рассудила по-своему и стала археологом.