так сказать, путем, то после разгрома японской армии и перехода русских войск в наступление пришла ясность, что, к величайшему несчастью, руками Посланцев Россия почти неизбежно выигрывает эту дурацкую войну.
И в то же время до меня дошло, что находящийся в трауре по смерти супруги император Николай планирует оставить свой пост, передав бразды правления своему брату Михаилу. Для моих замыслов это была настоящая катастрофа. Михаил, непосредственно замешанный в победе под Тюренченом, став царем, поставил бы крест на наших надеждах и стремлениях. После долгих и осторожных переговоров с единомышленниками мы решили, что должны деньгами и своим политическим влиянием поддержать притязания на престол Российской империи со стороны великого князя Кирилла Владимировича. Слабый царь, подверженный пороку пьянства и безудержного распутства, наилучшим образом соответствовал нашим целям и задачам. Тогда мне казалось, что это удачный ход и что наше богатство и многолетний опыт политической интриги дают нам возможность на равных потягаться даже с Господними посланцами. В тот момент мне следовало бы обернуться по сторонам и понять, что даже Британия в отчаянии отступилась от этих людей (если, конечно, их можно назвать людьми). Но я был слеп, и потому ступил на тот путь, который позже и привел меня на Голгофу…
Наш заговор не удался. Главный из Посланцев, господин Одинцов, оказался более опытен в интригах, чем все мы вместе взятые, покушение на царя Николая было обезврежено, а преображенцы, восставшие против тирании, потерпели поражение, поскольку враг был настолько жесток, что был готов расстреливать их из пушек. И самое главное. Преемником Николая оказался не Михаил, который так и остался наследником престола, а их с Николаем сестрица Ольга… Причем Михаил сразу после отречения Николая сам выкрикнул ее на трон и первый принес ей присягу. Это была катастрофа. Трезвомыслящие люди вроде меня были побеждены и гонимы, а вместо них торжествовали самые низкие и подлые патриотические силы. Аресты, аресты, аресты… СИБ хватала разбегающихся во все стороны оппозиционеров, как курица, склевывающая насекомых, и я начал беспокоиться о своей безопасности. Рано или поздно недреманое государево око оборотится в мою сторону – и тогда злой конец для меня и всего моего семейства неизбежен.
Впрочем, у меня сложилось впечатление, что наши враги все прекрасно рассчитали – и мой побег обратился своей противоположностью. Вместо каюты первого класса на пароходе, следующем по маршруту Хельсинки-Стокгольм-Копенгаген-Нью-Йорк, мы с супругой очутились в одиночных камерах Петропавловской крепости. А оттуда, говорят, кричи-не кричи – уже не помогает… И вот после изнуряющих допросов в самой Петропавловке меня зачем-то доставили в Зимний дворец. Сначала я думал, что мою персону желает увидеть новая императрица, которая раскаялась в содеянном и хочет простить и отпустить верного слугу престола. Но, как оказалось, даже мне свойственно ошибаться. Вместо императорского