том свете все и обитают, добрые эльфы? Своими же свихнувшимися родичами загубленные.
Малышка Кира всегда была выдумщицей. Она и в Юльске смотрела фильмы до середины, а потом неделями изобретала хорошую концовку для каждого. Лорран у нее становился то хлебопеком, то водителем грузовика-водовозки. И никогда, вот странно, Лорран не бывал дагом…
Кира не уважала тех, кто доставлял огорчение, подозревал каждого, был вооружен и опасен. И теперь, после смерти, жила в идеальном мире, где все ее мечты обрели воплощение. Это немного утешало. Душе Киры не больно и не страшно там… Может, Сущий и не выдумка, может, он воздает по делам, пусть и с запозданием?
Нора прикрыла глаза.
– Далеко до аэропорта?
– Час. Мы полетим с военного, – пояснила Марша, успевшая выведать и это.
– Разбудишь, ладно?
– Конечно.
Адъютант ловко откинула спинку сиденья и пристроила подушку под шею Норе, нашла плед и накрыла свою подопечную. С рьяной заботой подоткнула ткань… Нора благодарно улыбнулась, вздохнула и не стала мешать сну мягко заполнять сознание. Впечатлений с утра накопилось много. Она надеялась, что сможет поделиться ими с сестрой во сне.
Кира действительно отозвалась. В последние годы она снилась подросшая, загорелая до удивительной, неправдоподобной смуглости и окончательно беловолосая. Ей это шло. Сестра выслушала про дагов, задание и генерала. Возмущенно всплеснула руками. Стала сердито уговаривать не нарушать главный грызлотракт. Взялась сетовать на упрямство, мешающее сестре поверить и принять нормальный порядок вещей…
«Интересное слово – грызлотракт, только во сне и можно выдумать такое. Нелепое и чуждое, совершенно непонятное», – подумала Нора, просыпаясь.
– Ты улыбалась так хорошо, – вздохнула Марша. – Не как ведьма. Но мы приехали, извини. Идем. Полет у нас полуторачасовой, еще вздремнешь.
– Хорошие сны редки, – пожаловалась Нора и послушно выбралась на бетон взлетного поля. – Ух ты, дальний реактивный! Нас уважают, Марька.
– Торопят, – прикинула более практичная Марша. – Ползи в салон, сонная муха! Отдыхай, я пока разберусь с грузом, созвонюсь с колледжем и доложу о нас на точку прибытия.
– Слушаюсь, сержант!
– Вот и слушайся, – вроде бы безразлично буркнула Марша.
Было заметно, что ей льстит высказанное вслух уважение настоящей ведьмы, отчего сразу менялось и отношение окружающих. Пилот услужливо предложил рацию в кабине. А техник, наглый пожилой лейтенант, сразу прекратил раздевать сальным взглядом и отошел подальше. Настоящие ведьмы слишком опасны. Пожелают со сна: «Глаза б на тебя не глядели» – и все, пропал человек.
Короткокрылый самолет со стремительным красивым силуэтом взлетел резко, до отказа заполненный ревом, тонко и слаженно вибрирующий. Какой тут сон!
Нора сидела у иллюминатора, смотрела пустым невидящим взглядом на грязно-серые