align="center">
«Быть может, это голос твой…»
Быть может, это голос твой
Неяркой тенью пролетает
Над куполами, над рекой,
Звенит над ширью вековой
И в снежном ветре пропадает.
Шуршит замёрзшая река,
Промоины чернеют глухо.
Бегут, торопятся века,
И жизнь безбрежно велика,
Когда в ней есть стремленье духа.
«На торговой – ночь и снег…»
На торговой – ночь и снег,
На Софийской – свет и мгла.
На обеих в полусне
Тихо дремлют купола.
Где же к прошлому ключи,
Кто разгонит мрак и сон?
Чу! Откуда-то в ночи
Колокольный льётся звон.
Как ему я нынче рад!
Оживают ночь и снег,
И домов неярких ряд,
И времён минувших бег…
«Летит, летит степная саранча…»
Летит, летит степная саранча,
Сметая на пути огонь Вселенной.
Что ей заслон, что резкий звон меча?
Она неудержима и нетленна.
Стихия в ней бушует. С ней беда
Стучится в дверь уютного жилища.
Останови – попробуй. Поезда
Буксуют, и повсюду ветер свищет.
Моя Весна
Прозрачной дымкою играя
И рассекая даль… мечом,
Приходит в сны весна нагая,
Звеня разбуженным ручьём.
Она скафандр сняла в морозы,
Слегка прикрылась берестой.
Она влила в метаморфозы
Напиток страстный и хмельной.
И я восторг в ночи лелею,
Бреду сквозь годы наугад.
И вижу светлую аллею
И неизвестный древний град.
Всю ночь искристыми лучами
Она играет и зовёт,
И дева юная встречает
Меня у праздничных ворот.
«Полустанки. Станции…»
Полустанки. Станции.
Огурцы с картошкой.
Рвёт наотмашь пальцами
Инвалид гармошку.
Вспомнил Белоруссию,
Танки, бой, дорогу.
Взрыв, потом контузия,
Потерял он ногу.
Мечут рельсы искрами
Всё сильней под вечер,
Отгремели выстрелы
В сумерках далече…
Он поёт, старается,
И под звон монеты
Поезд содрогается,
Хоть войны и нету.
«Теперь мне дышится легко…»
Теперь мне дышится легко,
Когда вокруг бушует лето,
И вьюги где-то далеко,
И глубь воды до дна прогрета.
Зачем мне ветер в паруса?
Мою ладью легко уносят
Твои зовущие глаза,
В которых растворилась просинь.
Не в монастырь душа летит,
А к солнцу с волею открытой,
Туда, где в соснах дремлет Скит
И с корнем вырвана ракита,
Где воды Ильменя встают,
Как зеркала, в туманной сини,
И соймы ходят там и