(мне двенадцать лет, так что разговор был бы короткий). Дядька-армеец, с которым я разговаривал, был пластиковый и всего шесть дюймов[1] ростом.
Вообще-то, у меня нет привычки болтать с игрушками – я не сумасшедший, – но на этот раз причина была уважительная. Игрушка заговорила со мной первой. Видите ли, я познакомился с этим игрушечным солдатиком, когда он был не игрушечным, а настоящим сержантом в видеоигре
Во всяком случае, в игре
Конечно же, я захотел вернуться. Для Марка я сделаю все. Сержант спросил, уверен ли я. Да, я был уверен на все сто – погнали! Я уставился на армейца, ожидая, что он сделает что-то особенное: не знаю – щелкнет каблуками, откроет портал в моем шкафу или еще что-нибудь. Вместо этого он уставился на меня абсолютно неподвижным взглядом, как обычная игрушка. Вот тут-то я и почувствовал себя глупо.
– Эй, я же сказал: «Да», – и ткнул сержанта.
Он продолжал таращиться на меня пустым взглядом пластиковой игрушки.
– Мне нужно нажать какую-то кнопку?
Я поднял его и перевернул вверх ногами. Никакой кнопки.
Сейчас вы можете подумать: может, вся эта история с говорящим солдатиком – всего лишь сон? И я бы так подумал, если бы не одна очень важная деталь: сержант реально меня разбудил. Вы когда-нибудь просыпались ото сна только для того, чтобы оказаться в другом сне? Я – нет. В настоящей жизни так не бывает – только в кино. Говорящий сержант мне не приснился, потому что мы не в фильме, а я не псих.
Следующие несколько минут я пытался разговорить армейца и тыкал в него пальцем. Затем я встал и проверил все места, где мог скрываться какой-нибудь портал в видеоигру (телевизор, туалет, шкаф и т. д.). Ничего. Я заполз обратно в постель и провел остаток ночи, убеждая себя, что не тронулся умом, а потом, кажется, заснул.
– Джесси! Завтракать!
Я открыл глаза. Сквозь окно струился солнечный свет. Было утро понедельника.
– Джесси! – звала мама снизу.
– Мммм, – ответил я.
Запнувшись о кровать, я ЗАПЛЮХ-ПЛЮХ-ПЛЮХал вниз по лестнице. Сел за стол, дожидаясь, пока папа достанет хлопья с верхней полки.
– Какие именно ты хочешь, дорогая? – спросил он.
– Черничные, – ответила мама, заканчивая упаковывать свой обед.
– А я попробую новые – с шоколадом, – вставил я.
Отец взял только чернику.
– Так можно мне пробовать шоколадные? – повторил я чуть громче.
Папа поставил мамину коробку с хлопьями на стол и вынул миску из морозилки. («Сперва заморозь тарелку. Это изменит твою жизнь», – говорит он всем, кто готов его слушать. Неправда. По опыту могу сказать, что единственное, чего можно добиться, заморозив миску с хлопьями, – сделать молоко таким холоднющим, что зубы заболят.)
Вздохнув, я потянулся за мамиными сбалансированными органическими злаками с черникой. Я знал, что шоколад на завтрак – это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Ты позвала Джесси? – спросил папа, выхватив коробку хлопьев практически у меня из рук.
Я прищурился и помахал ладонью прямо перед его носом:
– Пап, я здесь.
Мама вздохнула:
– Позову еще раз. – Она подошла к лестнице и крикнула: – Джесси! Джесси Дэниел Ригсби! Сейчас же спускайся! Ты опоздаешь в школу!
Я поднял вверх обе руки:
– Папа. Папа! ПАПА!
Мой отец закончил раскладывать хлопья и потянулся через стол за молоком, будто меня тут и не было вовсе. Чтобы привлечь его внимание, я вскочил и схватил молоко прежде, чем он успел его взять. Это его не остановило, и я пододвинул молоко к себе. Или, по крайней мере, попытался подвинуть. Потому что на самом деле мои руки прошли прямо сквозь кувшин.
– ЧТО ПРОИСХОДИТ?! – Я схватил коробку с хлопьями. То же самое – я мог дотронуться до коробки, почувствовать ее, но при попытке сдвинуть ее моя рука просто прошла насквозь.
– ОХХХХ! – Рванув в ванную, я глянул в зеркало, отчаянно желая увидеть там свое испуганное лицо. Вместо этого я увидел лишь пустую ванну за собственной спиной. Я взглянул на свои руки – все на месте. Но когда я помахал кистями перед зеркалом, в нем ничего не отразилось.
Я стал призраком.
И это еще не самое худшее. Пока я пытался сообразить, что делать дальше