Коровина, что в этих текстах и не припрятал ли он еще что-то. Спокойно ушел.
Остаток караула прошел спокойно.
После всех положенных дел я пришел в кабинет к секретарю комитета комсомола полка. Он меня ждал. Познакомились, решили все бумажные и денежные вопросы. Он пожаловался, что ему влетело за меня. Напоил меня чаем. Договорились, что он будет ко мне заходить, где бы я ни был, а я при случае к нему, сказал, что, если будут особо борзые бойцы, говорить ему, сможет помочь, есть у него кое-какие свои методы. Нормально, я от помощи не отказываюсь.
У выхода из штаба полка меня нагнал Коровин:
– Товарищ лейтенант, я от замполита полка.
– Ну что там?
– Замполит подтвердил, что это не запрещенная литература. Я так понял, он сам не знал, удивился, что не запрещена. Видимо, куда-то звонил и уточнял. Но все равно он запретил это своей властью, сказал, что у нас многонациональный воинский коллектив и распространять такое говно нельзя.
– А ты сам-то что думаешь?
– Если бы я не попал в армию, я бы был с ним согласен. А теперь нет. Ну вы, думаю, меня хорошо понимаете. В армии читать это не буду. Ну а на гражданке – там уже мое дело.
На следующее утро после развода я доложил Виктору и пошел к замполиту.
Замполит встретил меня словами:
– Где конспекты первоисточников?
Я с удовольствием протянул ему раскрашенные и расписанные цветными ручками конспекты в полной уверенности что они отработаны, как подобает. Замполит молча их полистал, задал несколько вопросов. Ответы я знал и четко ответил (спасибо моему отцу, что надоумил отнестись к этому вопросу серьезно).
– Ну расскажите мне, товарищ лейтенант, как вы личный состав воспитываете со своим командиром роты.
– Как все воспитывают, так и мы воспитываем.
– А как все это делают?
– Приказываем, просим и уговариваем. Беседуем.
– Наглеешь?
– Никак нет!
– А как ты уговариваешь?
– Ну так, успокоить, сказать что-нибудь хорошее.
– Издеваешься? – уже с угрозой в голосе спросил замполит.
Черт! Никак не получается у меня с ним наладить общий язык, все как-то никак.
– Товарищ подполковник, извините. Я не хочу, чтобы вы так думали. Вы меня как-то неправильно понимаете.
– А зачем вы с твоим командиром роты солдат бьете?
– Не скрою, у меня возникает иногда такое желание, но командир роты мне запрещает и сам никогда так не поступает.
– А почему тебе так хочется?
– Ну вот бывает, не слушаются, не хотят работать. Начинают призывы считать.
– И ты им сразу в торец, да?
– Нет, я их уговариваю, прошу и провожу индивидуальную беседу.
– Помогает?
– Не всегда.
– И что ты делаешь, когда не помогает? В торец?
– Ну что сразу в торец? Сам беру лопату и показываю личный пример.
– Понял. А они не смеются над тобой нисколько, от стыда сгорают, хватаются за лопаты и не дают тебе показать личный пример. Так?
– Не так.
– А как?
У меня