неотвязно, поскакал и Пахоликов жеребец, увозя мальчика подальше. Царевич постоянно оборачивался, бледный лицом, вроде крикнул что-то, да нет, показалось.
Мертвец добрался до соседней улочки, именно здесь и располагался трактир, привязал коня к стойлу и вошел. Небольшое помещение делилось входом на две неравные части – большую занимали обеденные столы с редкими в этот час и время года гостями, меж которыми сновала рябая девка, подававшая то закуски, то скверно сваренную медовуху. С другой стороны еще пара столов, а за ними, в небольшой клетушке без окон, проходили потасовки, кулачные бои под рожок или дудку, что так распространены в Кривии и так редки за ее пределами. Верно, поэтому кривичей все соседние народы считали бузотерами и дармоедами. Ну, и пьяницами, конечно, ибо редко кто в трезвом виде принимался махать кулаками за ставку или просто из удовольствия.
Мертвец прошелся мимо крепкого вышибалы, заодно игравшего роль судьи в состязаниях, но, не углядев ничего интересного в хорошо набравшихся бойцах, перешел на другую половину. Сел в дальний угол, заказав кружку медовухи, а еще вяленого мяса и квашеной капусты с клюквой в дорогу, и, отстегнув меч, принялся внимательно оглядываться по сторонам, одним этим привлекая невольное внимание.
Наконец, к нему подсели. Хозяин таверны, немолодой мужчина, распустивший брюхо да потерявший волосы, кивнул кому-то из задней комнаты, где обыкновенно хранились запасы. Невысокий прыщеватый человечек в сером кафтане да холщовых штанах вышел, присев рядом с Мертвецом. Поинтересовался, чего наемник ищет. Тот усмехнулся.
– Неужто по мне не видно? Работу по сладу, найдется у вас такая? – кивнул на меч. Человечек часто закивал следом, придвинулся поближе.
– Есть такая. Братишка мой в переплет попал. Задолжал денег одному барышнику, да теперь на мели, а срок выходит. Хорошо б пособить.
– Это не ко мне. Что мне до споров кабачников! Мне через границу перебираться, хотелось чего посерьезней.
– Ты не беден, я гляжу, вон конь какой знатный, – продолжил человечек, – чай, не за просто так получил.
– Не запросто. Троих «гусаков» завалил, одного из них конь. – «Гусаками» здесь называли всадников, верно, из-за манеры ходить после долгой езды, переваливаясь с ноги на ногу, да еще под грузом доспехов и оружия.
Человечек побледнел.
– Ты откуда такой взялся, от косматых, что ли, пришел?
– Ну зачем? Из Опаи. А что, косматые появляются? – Не ответив, человечек быстро ушел к хозяину. Какое-то время они шептались, затем хозяин подошел сам, поинтересовавшись настроением и намерениями гостя. Повторилась сказка про братишку-должника и снова вопрос: откуда ты, странник. Мертвец понял, что ничего больше не добьется, разве что задание кабачника исполнит да пару монет с него стрясет. Поднялся и, поблагодарив, вышел. Получаса не прошло, догнал и разыскал товарищей. Глаза Пахолика загорелись, едва он увидел наемника.
– Ну, что там, как? – Мертвец только головой